Взор застилает пелена.
Какого черта я думаю о ней каждую гребаную секунду? Давно надо было прикончить.
Я упустил столько шансов. Всё время медлил.
Зря.
Жалел чувства Моники и в первую очередь думал о ней. Как же Царапка была наивна. Вроде и когти были, но она слишком редко ими пользовалась. Потакала своей омерзительной доброте.
И вот, к чему это привело.
Я обгладываю остатки. Живу иллюзией. Теряю контроль. Лишь в своей голове трахаю девушку, которой уже нет. Обманываюсь. Задыхаюсь.
И не могу по-другому. Без неё никак. Без неё я — труп.
Чем сильнее презираю себя, тем одержимее хочу втоптать Амелию в грязь. Сравнять с дерьмом. Вскрыть её черепную коробку и посмотреть, что творится в её больной голове.
Опускаю взгляд вниз. Вижу кровавые борозды на ладонях. Отмечаю это с холодным безразличием. Не чувствую ничего. Лишь омерзительное равнодушие.
Ложусь на кровать. Носом зарываюсь в белье, насквозь пропахшее её телом. Дурею от аромата. Сам толкаю себя в пропасть. Стираю грани, утопая в собственном безумии.
До хруста сжимаю руки в кулаки. С такой силой, словно в моих ладонях её жизнь. Жизнь, которую я желаю отнять.
Прокручиваю в голове все наши встречи. Она даже не догадывается, что их гораздо больше. Еще когда лежала в больнице, я десятки раз наводил на неё пушку. Но так и не смог выстрелить. Не закончил начатое. Сдался, слишком часто любуясь её сходством с Моникой.
И это стало началом конца.
Как только она выписалась, я сразу принял решение — будет моей шлюхой. Других девушек не хотел. Они все терялись на фоне Конте. Чёрт бы побрал эту фамилию.
Скоро уже полгода. Шесть месяцев со смерти Моники. Единственной женщины, которая имела для меня значение. А я так и не научился дышать без неё. Проклинал всяческими словами, потому что я не разрешал ей умирать. Мы должны были пройти этот путь до конца. Завести семью, детей. Отпраздновать золотую свадьбу.
Наши судьбы уже были связаны, и она не имела никакого права обрывать связующую нить. Оставлять меня в одиночестве и ежедневно подыхать от животной тоски.
Тянусь к карману брюк. Достаю зажигалку и сигареты. Делаю затяжку и впиваюсь пустым взглядом в потолок.
Без Моники всё теряет смысл. Чувства стираются, обнажая уродливую сущность и усиливая единственное желание — отыграться. Отомстить.
Хочу боли. Страха. Чувств, выходящих за грань.
Жажду иметь лживую дрянь во всех позах. Задрать до полусмерти. Заклеймить её тело, не оставив ни одного участка кожи, к которому не прикоснулся мой язык. Отметить шрамами. Вкусить каждый болезненный крик. Подмять под себя. Чтобы дышала по указке. Всегда оборачивалась. Бежала к правосудию и умоляла о защите.