Не знаю как долго мы будем гулять с Максимилианом, поэтому сменить платье на брюки и джемпер я все же решаюсь. Не хочется возвращаться домой с простудой.
Говорить родителям о своем маленьком путешествии не вижу смысла, ведь еще какое-то время они будут заняты построением выгодных связей на приеме. Кстати, только сейчас понимаю, что страх и нервы затмили собой желание обнять их и поговорить… Надеюсь сегодня в гостинице мне удастся с ними пообщаться перед отлетом.
Когда незамеченной выхожу на улицу, перед домом уже ждет тот самый черный автомобиль, который привез нас в особняк в первый день. Замираю на пороге и застегиваю воротник куртки, опасливо глядя на место водителя. Уж чего-чего, а с Анселлом я не хочу ехать! К счастью, водительская дверь распахивается и оттуда выходит Максимилиан. Галантно открывает мне переднюю дверь и кивает в салон авто.
— Ровно пятнадцать минут, — улыбается он, но я-то знаю, что провозилась куда больше.
Мы очень быстро добираемся до центра и паркуем машину на стоянке. Макс ведет меня по сувенирным магазинчикам, параллельно рассказывая о городе, а я только и успеваю крутить головой. Пару раз мужчина меня едва успевает утащить с проезжей части, настолько я залюбовалась городом.
Набив сумку всякой подарочной утварью, я и Макс заходим в одно небольшое кафе. Мужчина сам делает заказ, а я только сейчас осознаю, что мне с ним все это время было комфортно… Серьезно, я доверилась ему в выборе подарков, я позволила ему сделать за меня заказ — не это ли вообще высшая степень доверия? Взявшаяся, правда, неизвестно откуда.
Сейчас, сидя напротив меня, он не кажется тем мажором и наглецом, приведшим в наш дом девицу в первый день ночевки. Я вижу его настоящего и до ужаса хочется верить, что именно я та причина, по которой он снял ту маску наглеца.
Латте приятно обжигает язык и отдает нотками миндального сиропа. Наслаждаюсь последними глотками, ведь уже слопала до последней крошки невозможно вкусный ягодный пирог. Как ни странно, весь наш перекус проходит в тишине. Мы лишь изредка переглядываемся и улыбаемся друг другу. От его очаровательной улыбки что-то каждый раз ёкает в груди, но я держусь.
Я все еще жду вопроса от Максимилиана, почему-то кажется, что он вот-вот начнет разговор про наш спектакль и попросит довести дело до победного конца. А я ему очень нетактично отвечу, пошлю куда подальше и с чувством выполненного долга вернусь домой. Но он молчит… Может быть еще не сформулировал мысль?
Задумчиво пьет свой кофе, смотрит куда-то сквозь оконное стекло и барабанит пальцами свободной руки по столу. Такой серьезный и красивый, хоть сейчас картину с него пиши! Никогда не нравились мужчины с острыми скулами, но у Майера это выглядит как-то иначе…