– Психолог значит, – хмыкнул Хабиб, потирая бороду.
– Только учусь, – поправила я, – Второй курс.
– Ясно, – засунул зубочистку в рот, перекатил её языком, не сводя с меня проникающего внимательного взгляда.
– Ну делат мозги точнА умеешь, Мадин. Не знаю – как насчет лечить, – вынес свой вердикт Сатоев через несколько долгих секунд и рассмеялся.
Мне почему-то в жар бросило от всего вместе: его слов, бархатного смеха, горящих черных глаз. И словно нить между нами натянулась, цепляя что-то в груди, тонкая пока, едва ощутимая. Чтобы порвать, встала и выкинула стаканчик в урну. Отличный повод не смотреть больше другу другу в глаза.
Сатоев продолжал сидеть. Обернулась на него и кивнула в сторону машины, вопросительно выгибая бровь. Не сдвинулся.
–Ну так что ж с мужем, если все писать сразу стали? – вместо этого поинтересовался, щурясь,-Изменил?
–Нет.
– Ты изменила? – он собрал лоб гармошкой и тыкнул зубочисткой в мою сторону.
Я заулыбалась, качая головой. Будто других поводов и нет для развода.
– Тоже нет.
–Бил? – грозно нахмурился Хабиб.
Тут мне стало прямо смешно.
– Он бы не посмел, ты что! Хоть был и отбитый, конечно…
– Что значит? – озадаченно.
Вздохнула, махнув рукой.
– Он был профессиональный боксер. Сейчас в ММА ушел. Косулин. Может знаешь?
Сатоев задумчиво почесал бороду, явно пытаясь вспомнить.
– Не лично, слышал…– протянул наконец, щурясь, – И что с ним не поделила-то? С твоим Косулиным?
– Любовь живет три года, сам говорил. Наша прожила четыре… – я сделала шаг назад, пятясь к машине.
Разговор начал откровенно напрягать. Ничего из этого я ему говорить не собиралась. И теперь испытывала неприятное чувство досады.
– А потом? – не сдавался Хабиб, давя интонацией и будто заставляя отвечать.
И казалось, что действительно проще ответить.
– А потом я поняла, что вышла замуж за человека, с которым у нас нет ни одной точки соприкосновения, – глухо произнесла я, делая ещё шаг назад
– Точки соприкАсновения лУди создают сами, – категорично заявил Хабиб, наконец поднимаясь с лавки и почему-то всё тяжелее глядя на меня.
Опять это напряжение. Тягучее, липкое, давящее. Я еще не понимала, почему оно вновь образуется между нами, но уже каждой клеточкой его ощущала. Что? Что не так?
– Не тогда, когда вам даже поговорить не о чем, – возразила вслух.
– В браке не говорить – главное, – отрезал Сатоев, делая шаг в мою сторону.
Меня задело.
Вот значит, как, да?! Мадина, ты дурочка? Забыла, с кем и о чем толкуешь?
– А что главное? – с едкой иронией поинтересовалась, склоняя голову набок.
Ну, давай, Сатоев, расскажи мне про "место женщины на кухне" или что ты там думаешь. Но Хабиб немного удивил.