Шанин улыбнулся и прижал девушку крепче. Муравин усмехнулся и снисходительно оглядел их:
— Как бы там ни было, я ассистент кафедры, а вы как копались в человеческом дерьме, так и будете копаться. А после защиты моей кандидатской различие между нами в социальном статусе будет непреодолимым. Тогда и поговорим.
— Возможно ваш социальный статус и станет выше, — Игорь прижал Анну сильнее и вдохнул аромат её волос. — Только вот это не поможет вам стать порядочным человеком. И врачом тоже, а между тем Анна сегодня спасла две жизни, несмотря на невысокое ваше мнение о ней.
— Спасла? Кого? — Муравин уже открыто смеялся. — Хомячков в виварии патфизиологии? Или белых крыс?
— Вы можете узнать подробности в сети об утренней аварии на шоссе, — спокойно ответил Шанин. — На конференции в горздраве прозвучала её фамилия. И благодарственное письмо ушло в ректорат. Думаю, что профессор Золотарёв уже получает поздравления от коллег. Только что-то не припоминаю, чтобы ваша фамилия звучала хоть где-то, где требовалась медицинская помощь.
— Чушь, — вдруг прошипел Муравин. — Никто никаких писем не присылает! Тоже мне, спасатель-недоучка. Пусть скажет спасибо, что я пока позволяю ей учиться, хотя всем давно известно, что место бабы у плиты и в постели мужа, да и то — в ногах. Только на это они и годны. Повылазили, феминистки хреновы, что эта, что её мамаша, мозгов нет, но пытаются что-то кому-то доказывать. Ещё и фамилией своей трясут на всех углах, фамилия мужа им не подходит, понимаешь ли!
— Спасибо за столь лестное мнение о моих умственных способностях, Станислав Павлович, я запомню это, — раздалось в наступившей тишине.
— Мама! — Анна рванулась из рук Шанина и бросилась к вошедшим в гостиную родителям. — Папуль, смотри, Игорь приехал.
Под конец фразы она будто сжалась под тяжёлым взглядом отца и опустила голову.
— Я рад, — безэмоционально произнёс Золотарёв, обращаясь к Шанину, и повернулся к растерявшемуся Муравину. — Значит, вы считаете, что имя Софьи Голубовской не имеет права на жизнь, да? Вы сомневаетесь в ценности научных достижений моей жены? И в будущем моей дочери? Так вот… Я требую, чтобы вы покинули наш дом и больше никогда впредь здесь не появлялись. И я буду ставить вопрос перед диссертационным советом о смене научного руководителя. Не думаю, что после услышанного сегодня я смогу и дальше быть вашим наставником. Прошу вас. — Золотарёв прикрыл глаза и указал рукой на дверь.
— Папа, он предлагал мне стать его любовницей, иначе грозился, что тебе с мамой будет плохо, — вдруг выпалила Анна и закрыла глаза, обхватив себя на плечи.