Мама! С этого дня я буду носить трусы! Потому что эти свободные шорты ни отчего не защищают!
А от этого языка, что скользит на чувствительную горошину, не скроешься точно.
Одно прикосновение и как молнией бьёт.
Выгибаюсь, приоткрываю губы и не сдерживаю протяжного стона.
– Тише. Ты ведь не хочешь, чтобы нас услышали?
Отрицательно мотаю головой, закусывая губу и корю себя за эту слабость.
А как можно сдержать всё в себе?
Особенно когда он так искусно распаляет меня, делая мокрой за несколько секунд. Что уж говорить… Я возбудилась в тот момент, когда он прижал меня к стене. И теперь стыжусь, потому что там всё мокро. И Назар это чувствует, накрывая своими губами и играясь языком с клитором.
А я пытаюсь не сдохнуть!
Дыхания не хватает, грудную клетку сдавливает, а я сильнее поджимаю пальчики на ногах и раздвигаю колени, лишь бы эта пытка быстрее закончилась.
– У тебя-я, – говорить не могу. Просовываю палец между зубов и пытаюсь не застонать. Я его ненавижу! За то, что играет против правил!
Но ничего с этим сделать не могу. Он как дьявол. Нашёл невинную овечку, что не может ему противиться и раскрепощает. Портит. Меня уже испортил…
– Меньше мину…
Грудной стон вылетает изо рта, и я сильнее закусываю палец.
И всё прекращается.
Хочу спокойно вдохнуть кислорода. Пока он останавливается, наслаждаясь зрелищем вокруг. Вижу, как ему нравится. Глаза искрятся, затуманены похотью, а бугор в штанах уже вопит о сильном желании.
– Я в курсе. Мне хватит.
Ёрзаю на кровати, и сама отсчитываю эту минуту. Когда это прекратится? Вдруг нас застукают?
Боже…
Язык снова дотрагивается оголённого нерва. Хочется качнуть бёдрами навстречу, лишь бы желанная разрядка накрыло тело.
Прикрываю глаза, и тут же распахиваю их, слыша стук в дверь.
Мы оба замираем, и как нашкодившие подростки, подпрыгиваем с кровати. Я без слов, на адреналине в крови и ничего не понимая, сигаю на пол и закатываюсь под кровать. Зажимаю рот рукой, чтобы не выдать своего дыхания. А ведь ничего толком не произошло.
Сердце в ушах барабанит, а пальцы трясутся.
– Войдите.
Какой войдите?! Тут входить только ты в меня можешь!
– Дядь Назар, вы не спите? – твою мать, мелюзга! Это ты!
– Не сплю. Что-то случилось?
Его тон смягчается и чуть убаюкивает меня. Какой он всё-таки с детьми добрый… И с нашим таким же будет? Я невольно представляю его в роли отца, хотя не должна этого делать. Ребёнок в его больших и сильных руках выглядит так необычно и… Классно.
Я растекаюсь как мороженое на солнце от одного представления.
Но тут же злюсь, потому что минута не прошла, а я свожу вместе бёдра, изнывая из-за влажности в шортах. Всю малину испортили!