– Игорь, – зову я, но Гордеев не откликается. – Игорь!
Оборачиваюсь, свечу ему на грудь, чтобы не ослепить. Но даже при таком освещении я вижу его лицо. Он… Напуган? Шокирован? Расстроен? Не понимаю и доли эмоций, отраженных в черных зрачках. Его рот приоткрыт, глаза распахнуты, кадык нервно дергается. Я бы сказала, что сейчас он даже больше не в себе, чем тогда, когда увидел Даню в петле.
– Игорь?
– Да…
– Ты в порядке?
– Да…
Я понимаю, что он отвечает мне абсолютно автоматически и, скорее всего, даже не понимает, что именно я у него спрашиваю.
– Игорь, – я прячу телефон в карман, подхожу к нему ближе и обхватываю его лицо обеими руками. – Посмотри на меня.
Он не сразу делает то, что я прошу. Мне приходится приложить усилия, чтобы обратить его затуманенный взгляд на себя.
– Ты ее знал? – спрашиваю я, когда наши взгляды встречаются.
– Она… Она очень похожа на мою мать.
– На Эллу Валентиновну? – я непроизвольно оборачиваюсь, но тут же снова вглядываюсь в темноту его глаз. – Да, действительно что-то есть. Тебя напугало изображение родного человека на памятнике?
– Я не знаю, Лер, – выдыхает Игорь и вдруг придвигается ближе ко мне.
Сердце отчего-то пропускает удар, когда его ладонь проскальзывает на мою талию. Он склоняется надо мной, но вместо того, чтобы дать ему отпор, я словно перестаю дышать. Наверное, дело в том, что подсознательно я понимаю: в этих действиях ничего сексуального.
Его лоб касается моего и все. Больше ничего не происходит. Мои руки так же лежат на его щеках, его ладонь так же греет мою талию, а он стоит с зажмуренными глазами, уткнувшись в меня лбом, и пытается прогнать своих демонов. Поддавшись какому-то неведомому теплому чувству провожу большими пальцами по его скулам, будто бы пытаюсь стереть морщины вместе с тревогами. Он совсем немного подается вперед, и я ощущаю прикосновение его носа к моему. Мы оба застываем, понимая, что сейчас что-то идет неправильно, но оба не пытаемся отодвинуться.
– Спасибо, – шепчет он, и я киваю, прерывая прикосновение.
– Да ладно, со всеми бывает, – отхожу в сторону и неуместно улыбаюсь.
– Особенно с теми, у кого кукуха не на месте, – возвращается к своей манере общения Игорь.
Но, если подумать, в его шутке лишь доля шутки.
– Он точно хочет нам что-то сказать этим, – вслух размышляю я. – Взрослый человек на улице ангелов. Почему?
– Может, эта женщина была похоронена здесь раньше? – Гордеев уже полностью взял себя в руки, и теперь внимательно осматривается по сторонам.
– Что ты имеешь ввиду?
– Да чтоб я знал… – бурчит он. – Звони своему Никите.