— Ты мне нравилась, — глухо говорит он.
Я молчу. Пусть изливает душу, если хочет.
— Нравилась, моя девочка. Я тебя любил.
Врешь. Алекс не любил меня, только о деньгах думал и эгоистичных мужских желаниях, а обращался со мной лучше. Я закрываю глаза, погружаясь в приятные воспоминания о поцелуях на спине, неукротимом гоноре молодого самца, бесстыжих желаниях…
Жалею, что не дала прошлым летом овладеть собой на капоте «мустанга». Нужно было Беспредельщику трахнуть меня, и пусть бы я рыдала и царапала ему лицо… Пусть бы. Сейчас не было бы так обидно.
Не нужно было ему меня спрашивать. Все равно себе не хозяйка.
Брал бы и все.
— Ты очень сильно меня разочаровала.
До меня доходит, что Толя со мной прощается, и опускаю глаза.
Он сделает это. Сделает, как обещал. У меня дрожат губы, но я заставляю взять себя в руки.
— Мне жаль, Ника. Мы решили, он должен увидеть, как ты умрешь.
— Кто — вы? — спрашиваю я.
Уже ничего не страшно и это развязывает язык.
— Я и брат его отца. Алекс зарвался. Он должен был шкуру с тебя, суки драной, заживо снять. Он тебя замуж взял. Когда отдаст документы, я тебя пришью.
Значит, дядя…
Он рассказал, что на самом деле стало с мамой Алекса, рассказал про его слабое место. Давно ли они в сговоре? Не похоже. О нашем браке Толе не дядя донес, а старый приятель. Я вспоминаю события тех времен и, кажется, что они были тысячу лет назад. Видимо, дядя Сергей вступил в сговор с Толей перед самым убийством отца… Когда тот лишил Алекса наследства. Старый, как мир мотив: корысть. Расправившись с отцом, подставив Беспредельщика с братом, он мог сам побороться за наследство.
— Это он рассказал про их мать?
Я вспоминаю голубые глаза свекрови, ее ослепительную молодость.
— Не только рассказал. Посоветовал, что с тобой сделать.
Алекс не зря хватался на помолвке за пушку.
Ты и сейчас меня не подведи, я на тебя надеюсь…
Пять минут.
Я жду «мустанг», поэтому, когда на дороге появляется одинокий мужской силуэт, не верю глазам. На часах ровно пять. Мощная фигура замирает: плечи угрожающе расправлены, в руке, не скрываясь, он держит пистолет.
Беспредельщик неотвратимо направляется к нам, не обращая внимания на охрану Толи. Те как тени шныряют на обочине в степи, не решаясь подойти к дороге. Он идет к внедорожнику, никого не боясь.
Я не дышу, накрываю рот ладонями, и вновь за него молюсь.
Алекс останавливается метрах в десяти от лобового стекла.
— Мне нужна моя семья! — орет он. — Понял, Захаров? Покажи мою жену!
Толя приоткрывает дверь. Медлит, размышляя, и резко выходит, чтобы его не приняли за труса. Светлана с Полинкой держатся где-то за машиной, я оглядываюсь, но не вижу их, и сердце пускается вскачь. Возможно, они во второй машине, которую не видно отсюда…