— В бабочку, девушки, — командует Леся.
Сижу на полу в углу, и голова сама поворачивается в сторону ее голоса. Грациозная. Охренительно красивая. Мысли раздваиваются, а это значит… Смотрю на брата, словно в зеркало. Влюбленный взгляд, отражающий мой собственный. Он сейчас думает тоже самое. Ну почему? Злость оседает на дно желудка бетонной плитой.
Пошли они в жопу! К чему эта хрень? Почему нельзя было просто выбрать кого‑то из нас? Зачем эта игра в благородство и чертову добродетель? Так страдаем мы трое, а мог бы… только я. Я ведь знаю, что проиграл. Знаю! И мне было бы легче смириться, если эти двое не вели бы себя как идиоты.
Поднимаюсь на ноги, потому что устал сидеть без дела, и собираюсь присоединиться к растяжке. Правда, мой коврик снова украден одной маленькой… Замечаю кое‑что очень интересное. Риша Мариновна… Черт! Какое же у нее смешное имя. Короче, эта обезьянка так забавно пыхтит, пытаясь уложить колени на пол. Брови нахмурены, глаза блестят, даже щеки покраснели.
Похоже, у нас здесь боец. Никто не стал бы насиловать себя так, но она… Давит ладонями на согнутые и разведенные в стороны ноги с такой силой, что кажется скоро заплачет. Совсем что ли с ума сошла?
— Ты что творишь? Хочешь разрыв связок? — опускаюсь на колени за ее спиной.
— Я могу это сделать, — отвечает резко.
— Да я и не спорю, но не так, — беру за тонкие запястья и устраиваю их поверх ее прижатых друг к другу ступней. — Дышите, Риша Мариновна.
Не могу удержаться, чтобы чуть‑чуть ее не побесить, и кладу свои руки на внутреннюю сторону девичьих бедер. Медленно поднимаюсь вверх. А у нее есть мышцы. Мягко надавливаю, и Риша тут же каменеет. Сжимается в комок и дергается так, что чуть не заряжает мне в нос. Даже не знаю, это нарочно или нет. Благо реакция меня не подводит.
— Спокойно. Расслабься, — тихо произношу, наклоняясь к ее уху, и встречаюсь взглядом с ее отражением в зеркале.
Что за цвет глаз? Не пойму. Внезапно ловлю себя на мысли, что хотел бы разглядеть эти омуты поближе, но она быстро улетучивается, потому что Риша опускает веки и медленно выдыхает, расслабляя мышцы.
Прикладываю чуть больше силы, и ее колени опускаются к полу. Так, уже лучше. Не знаю почему она все‑таки разрешила мне ей помочь, да и пофиг.
— Вдох, — говорю я и сам втягиваю носом воздух. Чувствую тонкую фруктовую сладость исходящую от ее волос. — Выдох, — хрипло произношу, уже чувствуя, как мы с ней подходим к пределу.
Ноги Риши дрожат, но эта малышка не из тех, кто останавливается на половине пути. Все‑таки у нее есть какая‑то база. Она занималась чем‑то до этого. Я чувствую. Только вот чем?