— Лесь, ты прости, но… — сглатываю горечь обиды на Стаса.
Черт! Я не из тех, кто держит что-то в себе. Если знаю, то обязательно скажу. Это их груз, не мой. Я его получила не специально, поэтому не хочу носить в своих карманах. Там и так хватает дерьма.
— Я слышала вас с Владом. Это вышло не специально. Я была в раздевалке, когда вы вошли в зал, и…
— Ох… — нервно всхлипывает.
— Мне жаль. Правда.
— Думаешь, что я стерва, да? Рассорила братьев. Развалила команду.
— Я ничего толком не поняла, но вижу, что вы все мучаетесь. Вам нужно поговорить. Всем троим.
— Троим? — усмехается сквозь слезы, скромно приподнимая подбородок.
— Да. Это ведь ваша история.
— Ты плохо знаешь Белецких. Упрямые. Пуленепробиваемые. Не достучишься, не докричишься. Никто из них меня даже слушать не хочет. Ошибок не прощают. А я просто… Просто запуталась. Их двое. И оба такие… С ума можно сойти.
— Да. Охотно верю, — произношу побеждено.
— Стас тебя все-таки захватил, да? Он такой. Ураган, не меньше, — говорит с легкой улыбкой. — Сильный. Сломает, и не заметишь. Я вот не выдержала напора. А Влад… Он всепоглощающий, глубокий и бескрайний, как океан. Он… — голос Леси срывается, а в глазах появляется новая порция слез.
Что вообще нужно делать в подобной ситуации? У меня нет подобного опыта. Если бы это был кто-то из гомов, то я бы уже набуцкала[10] его и отправила хреначить все преграды, но тут… Я просто не знаю, что делать.
— Ты ему очень дорога. Это видно. Просто… — пытаюсь привести хоть какие-то успокаивающие девичью душу доводы.
— Не-е-ет… — мотает головой. — Если ты думаешь, что Стас весь такой резкий, а Влад тихий, то это совсем не так. Они похожи больше, чем все думают. Просто Влад хитрее. Стас орет и ругается, хлопает дверьми, но Влад может и без этого всего высказать тебе столько… Душу вытрясти.
— Да уж…
— Они меня ненавидят, а я их обоих очень люблю. По-разному, конечно. Только мне никто не верит. А ведь они сами меня запутали, — падает лицом в ладони, спрятанные в вязаных варежках.
Печи Леси трясутся, словно от истерики. Меня саму начинает бить мелкая дрожь. Твою ж мать!
— Лесь, у меня дома есть красное вино и, возможно, еще и немного белого. А еще рядом есть будка с пончиками.
— Звучит, как путевка в психиатрическую лечебницу, а потом еще и диета на полгода, — Олеся отнимает руки от лица и криво улыбается.
— Это путевка в бабский разговор о засранцах Белецких, если я подхожу на роль собеседника, конечно. И кто бы говорил о диете? Брось. Ты идеальна.
— Тебе нравится Стас? — «мама кошка» становится куда радостнее, пропуская мимо ушей все, что я сказала.