Дурацкий вопрос.
— Ты разве не видела, как мы общаемся со Стасом? — закатываю глаза.
— Ни с одной девушкой на моей памяти он так не возился. И ни одна не вела себя с ним так, как ты.
— Звучит, как комплимент, — гордость расправляет плечи.
— Просто наблюдение. Он ведь такой самоуверенный, верно? Стас привык, что за ним все как полоумные носятся. Сам даже ухаживать нормально не умеет. Да никому это и не нужно было. Он ведь знает, чем зацепить, а потом просто тянет за ниточку.
— Правда, что он спал со всеми своими партнершами?
— С большинством, — кивает Леся.
— Из группы? И как они все потом?..
— Насколько я слышала, Стас очень хорош. Делает все так, что никто не может жалеть об этом. Только хвастаться.
Мне тут же вспоминаются разговоры «моделек» в раздевалке, и с каким восхищением они о нем рассказывали.
— Да. Я уже тоже об этом слышала.
— Так что на счет пончиков и вина?
— Идем, — киваю в сторону выхода из парка. — Пусть Белецким икнется сегодня не по-детски.
Стас
Перекидываю бутылку из одной руки в другую, наблюдая, как за стеклом танцует янтарная жидкость. Это крайняя мера, но по-другому я просто не смогу. В дальнем углу концертного зала открывается дверь, и в помещение входит Влад.
— Да неужели? — говорит он, шагая между рядов зрительских кресел и, подпрыгнув, забирается ко мне на сцену.
— Наверное, нам стоит поговорить, — откручиваю крышку и подношу прохладное горлышко бутылки к губам.
— А это зачем? Анестезия? — говорит Влад и забирает у меня бутылку «Ред Стаг» [11].
— Я знаю, что вы с Лесей встречаетесь еще с Лос-Анджелеса. И мне… — язык прилипает к небу, потому что я собираюсь сказать самую стремную на свете фразу. — И мне, черт возьми, обидно, что вы скрываете это от меня, выставляя каким-то…
— Мне не встречаемся! — грозно выпаливает Влад, отлипая от бутылки.
Опять двадцать пять! Ну сколько можно!
— Я вас видел тогда! Прямо в процессе! Хватит мне лечить про дружбу и все такое. Леся сама ко мне подошла в аэропорту через день и сказала, что выбирает тебя. Я все знаю! Хватит уже придуряться!
Влад смотрит на меня, не моргая. В глазах шок, но не паника или раскаяние. Это совсем не та реакция, которую я ожидал увидеть. Где я облажался? Что происходит?
Брат делает несколько больших глотков и возвращает мне бурбон, вытирая рот свободной рукой.
— Все не так, роднуля. Я рассказал тебе не все, но никогда не врал. Леся не выбрала меня. Она… Не выбрала никого. Точнее, — горько усмехается. — Ей было все равно, кто из нас это будет.
— Что? В каком смысле?
* * *
Семь месяцев назад
Тренировки в Лос-Анджелесе разительно отличаются от обычных тренировок «Фениксов», но все танцоры работают на износ и впитывают новые знания и умения с невероятной скоростью, ведь у них осталась всего пара дней, прежде чем родина позовет их обратно.