Хотя, я, наверное, тоже выгляжу сейчас сумасшедшей.
Ты и есть сумасшедшая.
Гоню этот противный внутренний голос. Сейчас не время для разговоров с самой собой.
Почему Дерек просто не дал мне уйти? Зачем он меня остановил? Что ему нужно?
— Мия, давай по‑хорошему, — просит ласково, но в глазах разрастается черная туча.
Качаю головой, подразумевая, чтобы он не вздумал ничего делать, но Дерек, видимо, принимает это за отказ. Оба мои запястья сжаты одной рукой, а второй он медленно проводит по ребрам вниз. Неужели… Нет, он не посмеет. Зловещая улыбка появляется на его лице, и я понимаю, что обречена.
Стискиваю зубы, стараясь уговорить саму себя не реагировать на его действия, но когда давление усиливается, а рука забирается под футболку, уже не могу сдержаться.
Черт! Я очень сильно боюсь щекотки. Взвизгиваю так громко, что раздраженное горло ссадит. Мечусь, кусая губы, и в глазах появляются слезы. Больше не в силах выносить эту «смешную боль» начинаю хохотать, как безумная.
— Попроси меня остановиться, и все закончится, — издевательски говорит Дерек.
Продолжаю мотать головой, отказываясь поддаваться. Но сил все меньше, а смех все громче. Смотрю Дереку в глаза и не могу понять, о чем он думает сейчас. Чего добивается этим? Забавляется? А ведь я думала, он добрый.
Ты ударила его по лицу, он не припечатал тебе в ответ, так что он добрый.
«Заткнись!» — приказываю голосу в голове.
— Скажи, Мия. Одно слово, — с придыханием произносит мучитель.
Замечаю проблеск странного света в его глазах. Что это? Движения становятся плавнее и даже нежнее. Рука ползет вверх, останавливаясь у края белья. Легкие касания кончиками пальцев вдоль живота заставляют проснуться в нем неведомых мне до этого момента бабочек, о которых я прежде только читала. Больше не могу.
— Остановись, — прошу, тяжело дыша.
Дерек замирает, услышав мою просьбу. Мы буквально обмениваемся воздухом, так близко ко мне его лицо. Воспоминания вчерашнего вечера затуманивают разум. Поцелуй в том темном коридоре, наверное, еще долго будет преследовать меня. Учитывая, что это был мой первый настоящий поцелуй.
Еще немного и я потеряю здравый смысл, которого и так практически не осталось. Пользуясь странным замешательством Дерека, резко вырываю руки из ослабевшей хватки и толкаю его в бок, ударяя коленом по самому больному. Он падает с дивана, и я, перепрыгнув через спинку, залетаю в свою спальню. Защелкиваю замок и оседаю на пол, опираясь спиной о дверное полотно. Выдыхаю и слышу гортанный рык в соседней комнате.
Я, конечно, старалась рассчитать силу удара, но не уверена, что получилось хорошо. В такой‑то критической ситуации.