— Что? А разве… — я перевел взгляд вниз. Оказывается, мой член уже вовсю налился соками и торчал весьма заметно. Я тут же положил ногу на ногу, скрывая это непотребство от дочери.
— Пап, ты такой смешной! Мог бы уже не скрываться! — рассмеялась она.
— Неужели ты думаешь, что я… что… мог возбудиться от собственной дочери?! Это просто реакция на хентай. Симпатичные мультяшки, только и всего.
— Точно? Пап, я… — тут вдруг мордашка дочери приняла обеспокоенный вид, она даже прекратила себя ласкать. — Стоп, ты и дальше собираешься так сидеть?
— Ну да, а что?
— Ты же ногой себе там все… придавил! Тебе не больно?
На самом деле определенный дискомфорт был.
— Нет-нет, продолжай.
— Ну уж нет! Я продолжу, только если ты начнешь!
— То есть как? — опешил я.
— А вот так! Будем мастурбировать вместе!
— Насть, ты чего? Сама же говорила, что отцы и дочери не должны… И вообще это… Неправильно!
— Ах, неправильно? То есть тебе смотреть на меня, когда я это делаю правильно, а мне на тебя — нет? Что за несправедливость?!
— Послушай, ты же можешь прикрыться юбкой! У меня такого варианта нет, неужели придется… вываливать все?!
— Именно так! Иначе шоу не будет! — Настя поджала губки и скрестила руки на своей великолепной груди. С приспущенными трусиками и обиженной мордашкой она выглядела очень забавно. Я поневоле улыбнулся.
— Ну чего ты ржешь? Раздевайся давай! — доча нахмурила бровки. Я нерешительно взялся руками за спортивные штаны. «Господи, что же я делаю?» — промелькнула мысль. А потом в голове стало пусто и легко, все стеснение куда-то испарилось. Я, будто в тумане, спустил штаны вместе с трусами и продемонстрировал дочери внушительный инструмент, посредством которого она сама появилась на свет восемнадцать лет назад.
Настенька расширила глаза от удивления. Она замерла и смотрела на мой член словно кролик на удава.
— Вот это да… такой здоровый… пап… — от волнения она перешла на шепот.
Пытаясь сгладить неловкость, я покачал бедрами влево-вправо. Член послушно принялся увесисто мотаться из стороны в сторону.
— В тех роликах был гораздо… Гораздо меньше… А тут, — она кивнула на экран с хентаем, — вообще не видно из-за квадратиков.
Я вдруг понял, что цензура в мультике уже не имела смысла, ведь теперь дочь вживую увидела то, что японцы старательно замазывали.
— Ну что, теперь ты довольна? Будем продолжать?
Доча кивнула. Она снова забралась с ножками на диван и уже хотела было продолжить, как вдруг скосила глазки на мой член. А потом вздохнула и сказала:
— Пап….
— Что, доча? — я присел рядом с Настей и уже потянулся к пульту, чтобы снять воспроизведение с паузы.