— Оставайся, — сказал я.
— Да ну тебя, — ответила девушка. — Папа открутит тебе голову. Мне ещё колледж заканчивать.
— И папа сказал, что если… — она прошептала, — если любит, сам приедет в Англию.
Она побагровела от стыда. Любит не любит… Мы на эти темы не говорили. Не принято было у молодёжи в Англии.
— Он прав, конечно, в какой-то степени. И я приеду к нему. Обязательно. Вот сейчас нагуляем ребёночка… И приеду.
— Дурак! Дурак! Дурак! — Закричала она и бросилась в воду.
Я побежал за ней. Течения тут не предсказуемые. Только ты приноровился, пошёл отлив, и течение ускорилось. В основном от берега.
— Элли! — Крикнул я. — Стой!
Я догнал её у воды. Отлив ушёл и оголил песчаный берег.
— Стой, дурёха. Ты когда заканчиваешь колледж? — Спросил я.
— Летом, — сказала она.
— У нас уже лето, — сказал я, дурашливо покачивая головой.
— Ну, это… — Она заморгала ресницами. — В июне.
* * *
— Вот что, Евграфыч, ты мне не вы… не выёкбывайся, а ПТП по «фину» выдай…Ну и что что это шестьдесят четвёртый год…Тем более… Вы тогда всё писали в четыре руки…Период? Евграфыч, я же тебе всё прописал в запросе… И подпись и печать, млять, личную поставил. Я ж когда сам приду… Ты какого года рождения? Ноль пятого? Всё, млять, иду к тебе в подвал. Жди. Я моложе. Да, и всё со словами: «конвергенция», «сближение».
* * *
Ивашутин поднял своих контрразведчиков по теме «фина» — Куусинена Отто Вильгельмовича, но ещё не знал, что «фин» имел иной псевдоним и в совершенно иных кругах.
Через сутки у Петра Ивановича на столе лежало несколько досье.
Ивашутин пролистал две трети первой папки, на обложке которой значилось слово «Сближение», и вдруг увидел следующее высказывание Куусинена:
«… сближение крупного и мощного субъекта со странами запада невозможно. Необходимо целенаправленно ослабить государство в глазах „партнёров“, для чего желательно раздробить СССР минимум на десять частей. Автономизация необходима ещё и для того, чтобы сбросить, тянущий на восток балласт азиатских республик, отягощённый коррупцией и семейно-тейповыми отношениями».
Дочитав все папки до конца, Пётр Иванович посмотрел на стопку листов с выписками и закрыл лицо руками.
— А дела-то совсем дрянные, — прошептал он и набрал телефон начальника СВР.
— Слушаю, Пётр Иванович…
— Надо поболтать, Юра.
Встречи руководства ГРУ и СВР проходили часто и звонки между ними редкостью не слыли, потому Ивашутин не «шифровался».
— Смогу только в обед. Напряжённый день… Может пообедаем у меня?
— Отлично. У тебя во сколько обед?
— В тринадцать.
— В тринадцать я у тебя, накрывай поляну, — деланно пошутил начальник ГРУ. На самом деле ему было ох, как не до шуток…