Лу Чжоу посмотрел на список сотрудничающих научно-исследовательских институтов, и список наименований был достаточно длинный, чтобы заполнить целый лист. Если бы тут, как и в ЦЕРНе писали имена всех участников проекта, то первые несколько страниц были бы заполнены именами.
Стелларатор казался маленьким по сравнению с самой исследовательской группой.
Лу Чжоу и профессор Клитцинг проследовали за профессором Кербером и пришли в специальную комнату с защитой от радиации, где увидели Вендельштайн 7-Х.
Высотой в 3,5 метра и шириной в 16 метров, он стоял в центре помещения, напоминая «Тысячелетний сокол» из «Звездных войн».
Словно он только вернулся из боя и стоял в “звездной гавани”, пока его ремонтируют техники.
Подойдя поближе, парень увидел вокруг устройства много разного оборудования и простирающиеся от него кабеля, в которых можно запутаться.
— Сколько он стоит?
— Говорят, больше миллиарда евро, — С небольшой завистью произнес профессор Клитцинг, — Если прибавить еще стоимость исследований, то выходит астрономическая сумма.
Сообщество физиков завидовало финансированию института физики плазмы.
У того же Института физики твердого тела гораздо меньшее финансирование.
Но Клитцинг прекрасно понимал ситуацию.
Поскольку это совместный исследовательский проект с множеством участников, то помимо Германии его финансировали и другие страны.
— Неужели действительно так дорого?
Лу Чжоу судорожно сглотнул.
До этого он подумывал не купить ли ему один для исследований, но похоже теперь ему лучше вернутся к более реалистичной идеи о суперкомпьютере…
— Не переживайте о количестве денег. Бюджет — это не то, о чем нам нужно беспокоиться, — Произнес профессор Кербер и похлопал Лу Чжоу по плечу, — Все готово и эксперимент вот-вот начнется. Давайте пройдем в комнату наблюдения.
…
Здесь все отличалось от ЦЕРНа, где адронный коллайдер находился в сотни метрах под землей и куда могли попасть только инженеры с соответствующей квалификацией.
Там физики-теоретики могли смотреть только на данные на экранах компьютеров.
Но тут стелларатор был прямо перед глазами Лу Чжоу.
Сотрудники ждали в комнате наблюдения.
— Напряжение катушки в норме!
— Заправляем защитным газом.
— Газ заправлен, начинаем измерение давления!
— …
— Достигнута температура сверхпроводимости, цепь полностью заряжена!
— Магнитное поле в норме!
Выслушав доклады исследовательской группы, профессор Кербер отдал команду:
— Зажигание!
Когда ток на магните достиг 15кА, выключились тиристорные переключатели и ток на с магнита передался на резистор первой ступени, а напряжение достигло 2400 вольт, благодаря чему газ в вакуумной камере превратился в плазму.