— У меня вопрос, — сказала и уставилась ему прямо в глаза.
— Тим, пусть подписывает и все, — тут же зашипела Яхина, — пусть катится со своими вопросами.
— Какой? — не обращая внимания на слова ведьмы, как я окрестила девицу, спросил парень. Похоже, Мила оказалась права, и как бы она не стремилась заполучить этого красавчика себе, ей это не особо удается.
— Ты сам стал бы подписывать эту ерунду? — ответила ему и выгнула бровь. Мама говорит, что когда я так делаю, то сразу становлюсь похожа на стерву.
— Я — нет, — хохотнул парень, казалось забавляясь нашей пикировкой, — но я не ты.
— Вот именно. Поэтому я не только не буду подписывать Это, но также не буду и дальше находиться в столь токсичной обстановке. А если в следующий раз тебе придет охота поговорить, дождись моего личного согласия.
Развернулась и направилась к выходу, по пути сунув договор обалдевшему Марату. С ними что, ни разу никто так не разговаривал?
— Меня кто-нибудь проводит или искать дорогу самой? — обвела взглядом всех присутствующих.
— Тимур!
Лицо Яхиной аж покраснело от злости, а в голосе сквозили истеричные ноты.
— Мы же ведь не отпустим ее вот так? Тим, ну, скажи.
При этих словах Марат двинулся с места и встал передо мной, загородив выход.
В комнате снова повисла пауза, разбавляемая лишь писком телефона Каримова, потому что тот мало того, что не принимал участия в разговоре, а еще засел играть в какую-то игрушку.
— Марат, проводи, — сказал, наконец, Титов.
— Но Тим!
— Диана, заткнись, — тут же осадил парень.
Девица примолкла и вся сжалась. На секунду мне даже стало ее жаль. Но только на секунду. Ведь именно по ее вине я сейчас испытываю такой стресс.
Мы вышли из комнаты и зашагали обратно тем же маршрутом, что и добирались сюда.
— Весело тут у вас, — кинула парню, потому что тишина тяготила, — а руководство знает, про вашу э….штаб квартиру и милые выходки с договорами?
— Не знаю, почему он тебя так просто отпустил, — зло процедил Марат.
— Моего папу испугался, — внесла предположение.
— Да плевать нам на твоего папу.
— Ну… тогда не знаю. Наверное, я ему просто понравилась.
— Ты?
В его голосе сквозило искреннее удивление, а мне стало до ужаса обидно. Я что же, и правда не могу никому нравиться, не считая того подвыпившего парня? А вообще, да, он прав. Кирилл, наверное, тоже считает меня некрасивой, поэтому и отшил.
— Да, а что такого? Я всем нравлюсь, — нагло соврала, а у самой к горлу подступили слезы. Еще несколько минут и вся моя бравада сдуется как воздушный шар.
— По крайней мере от скромности ты не умрешь, — хмыкнул черноглазый, слава богу, не замечая моего состояния, и открыл мне дверь.