Такие жанры, как экшен/приключения, военный, ужасы, фэнтези и криминальный, а также большинство драм и комедий на темы социально-политической, семейной и любовной борьбы, скрывают центральное «я» под слоями правдоподобных, но все же интригующих внешних характеристик. А потом вытаскивают его на свет, раскрывают, не меняя, однако, ни психологию, ни морально-нравственные качества персонажа. Меняется только представление о нем читателя/зрителя.
Самые яркие и мощные раскрытия случаются тогда, когда риск для персонажа достигает максимума. Так, например, выбор между жизнью и смертью сделать легко, поэтому о персонаже нам этот выбор скажет мало. А вот выбор между двумя смертями – от долгой мучительной болезни или от быстрого самоубийства – сдирает с персонажа покровы общественного и личного «я», оставляя только центральное. То же самое происходит, если герою приходится что-то дорогое потерять, чтобы нечто не менее ценное обрести – в этом случае выбор тоже обнажит его истинную натуру.
В пьесе Мартина Макдонаха «Королева красоты» сорокалетняя бывшая пациентка психиатрической лечебницы Морин Фолан представляется нам забитой и запуганной девочкой-переростком – ровно до тех пор, пока она не убивает свою мать и, облачившись в ее одежду, не усаживается в ее кресло-качалку в гостиной. В шизофреническом сознании Морин она всегда была своей матерью, а дочерью только притворялась на время.
В романе Джерома Дэвида Сэлинджера «Над пропастью во ржи» циничный одиночка Холден Колфилд мечется между сексуальным влечением и тоской по идеализированной любви. Он чувствует себя чужим среди людей и, в свою очередь, сам же их отталкивает. Его настрой может меняться, но центральное «я» с первой страницы до последней остается по сути неизменным.
В «Энни Холл» (Annie Hall) Вуди Аллена существование взрослого Элви Сингера отравляют неизжитые подростковые комплексы. Поэтому он не может смотреть правде в глаза и предпочитает реальности фантазию. Счастье так его удручает, что страдания ему милее. Одержимость собой лишает его способности любить. Со временем его решения выдают в нем изломанного, неменяющегося невротика, который скрывается под маской обаятельного острослова.
Подведем итог. В ходе внешних перемен в жизни главного героя его решения и поступки постепенно раскрывают перед нами его центральное «я». Каждое слово и действие снимают очередной слой внешних характеристик, обнажая подлинную личность, пока в развязке она не предстанет во всей красе. И пусть истинная натура, проявившись, никакого развития не получала, развивались представления о ней читателя и зрителя, которые все больше и больше углублялись в своем понимании героя. Повторюсь: по этому архетипическому принципу, предполагающему, что подлинная натура раскрывается, но не меняется, строится подавляющее большинство главных персонажей в подавляющем большинстве когда-либо рассказанных историй.