Когда врет рассказчик от третьего лица, врет автор. Ненадежность у повествующего в третьем лице кажется заведомо провальной тактикой. Автор выбирает взгляд от третьего лица, чтобы читатель проникся доверием к вымышленным фактам, и когда рассказывающий в третьем лице искажает картину, читатель либо возмущенно захлопывает книгу, либо проявляет еще больший интерес. Некоторые авторы с первых же строк сообщают нам, что доверять им можно не больше, чем персонажам. Курт Воннегут, например, в «Бойне номер пять» с удовольствием подчеркивает свою ненадежность, вынуждая нас гадать, где истина, где ложь, и применимы ли эти понятия к данному повествованию в принципе. У читателя/зрителя, который примет этот авторский подход, любопытство по поводу надежности автора умножает напряжение.
Ошибочные толкования и предубеждения довольно легко выразить и вербально, и визуально. Достаточно лишь немного исказить точку зрения, и любой из этих режимов репрезентации окажется ненадежным. Поэтому два самых субъективных вида искусства в области повествований – это кино и литература.
На экране
Ненадежный рассказчик от первого лица. Главный герой может стать ненадежным из-за аберраций памяти («Как я встретил вашу маму»/How I Met Your Mother), нехватки знаний («Форрест Гамп»/Forrest Gump) или прямого обмана («Подозрительные лица»). В многосезонном сериале «Любовники» (The Affair) главные герои видят одни и те же события по-разному – каждый со своей очень личной точки зрения. В фильме «Расёмон» (Rashomon) четыре персонажа представляют четыре кардинально отличающиеся версии рокового происшествия. В «Человеке, который лжет» (The Man Who Lies) один и тот же персонаж пересказывает историю того, что с ним происходило на войне, в семи разных вариантах, в зависимости от того, с кем разговаривает и чего добивается от собеседника.
Ненадежное повествование от второго лица. На экране такую попытку еще не предпринимали, однако, возможно, мы дождемся ее в виртуальной реальности.
Ненадежный рассказчик от третьего лица. У сценариста/режиссера/монтажера имеется масса способов исказить предысторию – ложный флешбэк («Кабинет доктора Калигари»/The Cabinet of Dr. Caligari), обманчивая реальность («Игры разума»/A Beautiful Mind) или поддельная история («Бесславные ублюдки»).
В литературе
Ненадежный рассказчик от первого лица. В книгах ненадежность часто служит признаком помутнения рассудка повествователя, как, например, у безымянного рассказчика в «Сердце-обличителе» Эдгара По или у Вождя Бромдена в «Пролетая над гнездом кукушки» Кена Кизи. То же самое относится к главным героям, грешащим незнанием или незрелостью, как Холден Колфилд из книги «Над пропастью во ржи». Когда рассказчик намеренно обманывает читателя, ненадежность становится тактическим приемом, как в «Убийстве Роджера Экройда» Агаты Кристи. В триллере «Ты» Кэролайн Кепнес рассказчик от первого лица Джо вспоминает свой роман с Гиневрой, которую он любил без памяти… пока не прикончил. У Йена Пирса в «Персте указующем» четыре персонажа, один из которых помешанный, излагают одну и ту же историю каждый со своей, предвзятой, точки зрения, отдаляя момент, когда у читателя сложится четкое представление о том, что же все-таки случилось.