Я направился к выходу, но остановился, увидев сидящего за столом барона Блай Калона. Пацан сидел слишком уж напряженно, и краснел до самых кончиков ушей, будто его только что женщина впервые за член потрогала. Жадный взгляд барона тонул в книжке. Блай не замечал, что его палит красное лицо вкупе с чересчур нервным поведением, и окружающие косятся и понимающе, и насмешливо, и безразлично.
Я неслышно подошел, взглянул на картинки и понял, что не ошибся в характере книжки в руках барона. Библиотека готова поделиться самыми разными знаниями, кроме самых нужных, что прячутся в отделе, доступном лишь хорошо зарекомендовавшим себя адептам. Всяких карандашных зарисовок на тему совокупления из автобиографий великих магов прошлого в библиотеке хватало. Только вот зачем смотреть на картинки, если можно познакомиться с любой девчонкой? У девочек такие же совокупительные мысли по поводу мальчиков, а барон — это престижно. Эрам запрещает отношаться с простолюдинками и бережет пацанскую честь от чужих жадных ладошек?
Зарисовки, в которые пялился барон, были откровенно хреновенькими. Дайте мне нормальные карандаши, и с помощью заклинания и воспоминаний из прошлой жизни я такое нарисую, весь здешний мир ужаснется. Готов обменять целую гору таких зарисовок на технику усиления удара, которую недавно увидел на тренировке. Очень жаль, что адепты и неофиты, которые могут дать мне такую технику, не заливаются краской при виде карикатурной камасутры и трахаются с живыми девчонками. Уж я бы здесь разошелся…
Я бесшумно отошел назад, обошел неофита и направился к нему с фронта. Пришлось подходить дважды: во второй раз я махал руками и шел зигзагом, чтобы барон меня уж точно заметил. Жаль, шаркать обувью и кашлять здесь бессмысленно: библиотека надежно глушит звуки.
Слава бао, Блай Калон, правая рука виконта Эрама Рсаева, все-же заметил меня и попытался одновременно накрыть руками похабные иллюстрации, сдвинуть книгу под стол и вымямлить нечто вроде "не смотри". Толково у пацана не получилось ни одно, ни другое, ни третье, но я тактично отвернулся и подождал, пока книжка исчезнет под столом.
В глазах пацана стояла паника и немой вопрос: успел ли я что-нибудь увидеть? А вот успел! Я уже забыл, каково это — испытывать жгучий подростковый стыд. С определенного количества увиденной дичи подросток с эротической литературой не воспринимается достойным внимания, если ты не ранимая сороколетняя сотрудница библиотеки, которая с четырнадцати лет читала дамские романы, год из года фанатично мечтала о графе и держала мужчин только за ладонь. Ментально взрослые люди понимают, что каждый имеет право на хобби. У одного страсть разок в месяц-другой под предлогом планового осмотра коммуникаций забиться в отнорок под фабрикой и съесть пару грамм токсичных грибов, другой лижет ступни своей женщине, третий тратит всю зарплату, выращивая в личной комнате настоящий сорняк. А вот тех, кто любит планету настолько, что готов взрывать фабрики с рабочими внутри, я бы осудил… Но сейчас не об этом. Я хочу сказать, трепетное знакомство подростка с эротикой далеко не самое осуждаемое, что может быть.