– Думаю, да. Жена просила.
– Жена? – повторила я эхом. – Чья?
– Моя, конечно. – Алексей Родионович выдохнул, взглянул на меня с намёком. – Юля, вы меня беспокоите в последнее время. Всё в каких-то облаках витаете.
Моё сознание вернулось на то место, которое ему было положено, я спохватилась, а на начальника взглянула виновато. Даже извиниться решила.
– Простите. На самом деле, задумалась. А столик я обязательно закажу. На сегодняшний вечер?
– Нет, на вечер четверга. – Афанасьев шагнул от моего стола, затем вернулся. Смотрел на меня с большим сомнением. – Юля, только не перепутайте ничего, пожалуйста. Жена и без того нервная в последнее время. Не хочу лишний раз с ней объясняться.
Я сочувственно начальнику улыбнулась, понимающе кивнула и пообещала:
– Не переживайте. Я всё устрою, в лучшем виде. – Вздохнула и задала риторический вопрос: – С отношениями всё непросто, да?
– С женщинами непросто, – ответил мне Афанасьев, – а с отношениями всё нормально.
Вот так ответ.
Можно подумать, с мужчинами очень просто. Мы, женщины, хотя бы не скрываем свои эмоции, попросту не умеем. А мужчины, некоторые особи, всю свою жизнь изображают каменную статую, и считают, что это достижение – ничем не выдавать собственных чувств и мыслей. Этакий эталон самоконтроля. А ты мучайся рядом с ним, гадай, что у него на уме, разгадывай бесконечные ребусы его тайных пожеланий и дальнейших действий. А не разгадаешь, так ещё виноватой останешься. Тебя объявят бесчувственной и равнодушной.
Вот где здесь справедливость?
– Нету справедливости, – согласилась со мной Алёна. В принципе, мы всегда соглашались друг с другом, рассуждая о сложной природе мужской психологии. Уже давно сошлись во мнении, что от этой самой психологии нам следует держаться подальше, но как-то не складывалось.
Для себя же я решила, что буду держаться подальше от Павла, потому что наш с ним утренний разговор мне совершенно не понравился. И это его: «Мне приехать?», такое прямолинейное, он словно не сомневался, что я соглашусь, да ещё и с радостью. Приму его со всеми его тайнами. С проблемами ладно, как Зотов сам говорит, мне ли не знать, что в отношениях с бывшими супругами бывает сложно. Но Паша ведь не стремился, да и не стремится делиться со мной проблемами. Получается, что у него свои планы, свои мысли, какая-то своя отдельная от меня жизнь, и я должна принять всё это как должное. А я не уверена, что смогу.
– Обидно, – призналась я подружке, и мы за эту самую обиду выпили с ней бутылку отличного красного вина.
В общем, про поручение начальника заказать для него и супруги столик в ресторане, я благополучно позабыла. На пару дней. Я была переполнена собственными страданиями по самые края моей большой души, и такие мелочи, как столики в ресторанах, в моём сознании следа не оставляли. Вспомнила я об этом лишь к вечеру среды. Два дня я была занята тем, что ожидала Пашиного звонка, при этом, мысленно это самое ожидание отвергая, что никакая работа мне в голову не шла, тем более, что Зотов не звонил. То ли обиделся на мой отказ с ним встретиться, то ли попросту обо мне не думая. Именно эта мысль мне покоя и не давала, надо хоть с самой собой быть честной. Моё самолюбие было подбито Пашиным равнодушием и молчанием.