Я долго сидела в кафе. Во-первых, не знала, куда мне идти, а, во-вторых, пыталась придумать какой-то выход. И переживала о том, где сейчас Паша. Через какое-то время решила рискнуть и вернуться к автомобильной стоянке, посмотреть, что там происходит. Но там не происходило ровным счётом ничего. Ни автомобиля, ни полиции не было, словно никакого инцидента три часа назад и не приключилось. Я потопталась на месте, всё за тем же стриженым кустарником, оглядывалась, но ничего подозрительного высмотреть так и не смогла. На душе стало совсем тоскливо. Я понятия не имела, что предпринять. Может, снова позвонить Алёне и посоветоваться? В конце концов, она юрист. Договора о закупках продовольственных товаров составляет. Настоящий полковник.
Втягивать подружку не хотелось. Вдруг начнутся серьёзные неприятности? Алёне они зачем? Не хочу стать для кого-то источником проблем, тем более для близкой подруги.
Углы пластиковой папки время от времени впивались в кожу живота, и я каждый раз морщилась. Не от боли, а от досады. Дурацкие, дурацкие чужие деньги. Кто бы мне подсказал, что с ними делать! А еще лучше: как вернуть Пашу, и избавиться от них.
Кто бы мне сказал хотя бы полгода назад, что я буду мечтать избавиться от миллионов долларов. Что они повиснут на моей шее словно невыносимый груз.
Когда на экране моего телефона высветилось Пашино имя, я не могла поверить своим глазам. Я как раз собиралась отправиться в какую-нибудь гостиницу, не придумав ничего более умного. А тут звонок, и я вцепилась в телефон и выдохнула:
– Паша, ты где?
– А ты где? – переспросил он. И для себя тут же ответила, что особого воодушевления в его голосе нет. И Зотов тише добавил: – Ты ведь не уехала?
– Нет, конечно.
– Нет, конечно, – передразнил он. – А ведь я просил.
– Паша, с тобой всё в порядке?
– Это неподходящий вопрос в данной ситуации.
– В каком смысле? По-моему, это самый важный вопрос.
– Юль, бумаги у тебя?
– Конечно, – удивилась я.
– Это хорошо. Надо передать их одному человеку.
– Какому?
– Он встретится с тобой. Скажет, что от меня.
Я не удержалась и нервно хохотнула в трубку. И тут же отказалась от этой затеи.
– Никому я ничего не отдам.
Павел помолчал, затем переспросил:
– Ты с ума сошла? Тебе эти бумаги не нужны, они опасны, понимаешь?
– Ты только сейчас об этом подумал? Почему ты не думал об этом раньше? Когда отправлял меня с ними куда подальше?
– Так, – проговорил он, добавив в голос твердости. – Юля, не сходи с ума.
– Никому и ничего я не отдам, – отчеканила я. – Только лично тебе в руки.
– Я не пойму, ты смелая или сумасшедшая?