— Верно. Ты же сказала, что тебя предал кто-то близкий, верно? Значит, твой враг приближен к императорской семье. А это очень опасно. К тому же рано пока кому-то знать о том, что ты жива. Пойми, Дарриан — темный маг. Могут пойти нехорошие слухи о том, что ему каким-то чудом удалось вернуть тебя из мира мертвых. Кстати, а ты сама уверена, что это не он тебя вернул?
— Уверена. Я перед своей смертью провела ритуал. Хотя… сейчас я не могу быть ни в чем уверена. Возможно то, что я вернулась, не случайность. Эти сказки про душу темного мага…
— Вот, видишь? Тебе пока нельзя рассказывать ему правду. Слишком рано. Все, успокоилась? Хорошо. А теперь послушай — держаться вдали от ректора не получится. Сама же видишь — тебя тянет к нему со страшной силой. Ант, это ведь только одностороннее притяжение, верно?
— Да. Я не чувствовал, чтобы ректора тянуло к мелкой. Хотя я его вообще довольно плохо ощущаю. Темный маг, да и еще идеальный контроль эмоций — что я еще могу сказать?
— Понятно. Ладно, будем верить, что его и дальше к тебе не будет так тянуть. А вот тебе стоит держаться к нему поближе. Хотя бы какое-то время. Думается мне, что все же с душей темного мага не все так просто. А так, почувствовав, что ты находишься рядом с основным носителем души, та его частичка души, что находится в тебе, успокоиться и перестанет тебя так тянуть. Ну, я так думаю.
— Главное, чтобы «основной носитель души» не почувствовал притяжение, — произнес Ант.
— Не должен. Не почувствовал же за это время?
— Что ж, основная задача ясна — нужно сделать все, чтобы Яра находилась поблизости от ректора как можно чаще и дольше. А значит, теперь нам жизненно необходимо приложить все усилия для того, чтобы он для наставничества выбрал нашу группу. Яра, готовься, ближайшие дни будут очень непростыми.
На это я лишь обреченно застонала — я прекрасно понимала, что моя первоначальная задача не выдать себя усложнилась в десятки раз.
И теперь будет действительно очень сложно.
В ней было что-то особенное, но, как бы долго и пристально не наблюдал за ней, я все никак не мог понять, что именно.
Она, на первый взгляд, ничем не отличалась от прочих студентов, что за свою жизнь я наблюдал немало. В чем-то она была более одаренной, в чем-то менее. И не сказать, что она была совершенно обычной — все же своим упорством и трудолюбием она за это время достигла большего, чем достигали другие студенты. Она была талантливой, да.
И это все было не то…
Не из-за этого каждый раз мой я ненароком выискивал ее в толпе и, увидев ее, больше не мог ни на кого смотреть. Она… она была сияющим, ярким огоньком среди серой, безликой толпы.