Не удивительно, что мои коленки тряслись как от лихорадки, а я сама держалась на честном слове, только благодаря рукам Рейнальда. Особенно, когда его движения стали более частыми и нещадными. Будто он и вправду меня трахал и насаживал на всю длину, по самую мошонку, которую я тоже прекрасно чувствовала в определённые моменты. Правда, моё нарастающее возбуждение начало перекрывать большую часть других ощущений, а желание кончить, сводило с ума уже буквально. И чем ближе подступала разрядка, тем сильнее я её жаждала, срывая голос через немощные крики и едва не умоляя своего растлителя о долгожданной пощаде.
— Нет, девочка… Ещё слишком рано… Мы ещё только-только начали.
Не знаю, чем конкретно меня ненадолго вернут в чувства. То ли голосом Стаффорда, ворвавшегося в мою голову, будто выстрелом в затылок; то ли его нежданным действием, когда он резко выскользнул членом, потеря ощущения которого была воспринята мною подобно отрезвляющему шоку.
После чего он перехватил меня одной рукой под грудью, а второй подбил под коленками, чтобы приподнять над полом и оттащить от стекла. Я только и успела, как дёрнуться всем телом, ошарашено уставившись в бескрайнюю панораму города, будто готовясь к полёту к его ярким, почти манящим огням…
Глава 13
Никогда ещё в своей жизни я не хотела едва не до полного помрачения рассудка кого-то с такой же силой и бесконтрольным безрассудством, как хотела сейчас Стаффорда. Причём до такой степени, что уже была готова умолять его вслух, чтобы он уже наконец-то меня трахнул. Меня буквально разрывало от желания почувствовать, как он меня собой заполнит, даже если это будет поначалу дико больно. Но лишь бы он избавил меня от этого внутреннего раздражения — от ноющей пустоты, которая зудела внутри моего влагалища в ответ на каждую жгучую пульсацию в клиторе и, в особенности, на чужие возбуждающие ласки.
— Да ты реально нешуточно завелась… Какая молодец! А ну-ка!.. — и будто мне в издёвку Рейнальд процарапал своим охрипшим баритоном по сознанию и оголённым нервам, когда всего через несколько секунд, после того, как оттащил меня от окна, уложил, будто невесомую куклу спиной на упругий матрац тахты дивана. А потом сразу же навис надо мной, перехватывая мои руки за запястья и снова запрокидывая их мне за голову. В буквальном смысле распиная под собой и заранее заставив раздвинуть ноги, пока вставал коленями между ними, тем самым окончательно заключая всё моё тело в свою извращённую ловушку.
— Посмотри на меня, девочка. Хочу видеть твои поплывшие глазки и того, кто в них отражается… — его последней фразы я опять не до конца пойму, больше реагируя на звучание заклинающего меня голоса. На сминающий прессинг его физической близости и, да, поглощающий взгляд самых красивых и одновременно до жути пугающих глаз, от всевидящего взора которых меня невольно всю передёргивало, простреливая насквозь будоражащей вспышкой сладчайшего тока.