— Догола, Дейзи.
Голос Стаффорда впервые за последние минуты вернул меня в реальность, словно хлёсткой пощёчиной. Хотя, до этого я старалась не смотреть в его сторону, как раз по этой же причине — в попытке абстрагироваться от его близости и всей ситуации в целом.
Но стоило ему подать лишь один свой голос и всё. Как шоковым разрядом по коже, позвоночнику и всем натянутым нервам. Я даже неосознанно вздрогнула, интуитивно скосив взгляд в его сторону и на какое-то время замерев в нижнем (ещё и самом сексуальном, какое только смогла у себя найти) чёрном белье в далеко не изящной позе.
— Согласись, я же должен увидеть, что ты собираешься мне предложить в качестве одной из возможных компенсаций. Или ты думаешь, я страдаю от недостатка женского внимания, что готов наброситься на любое дышащее и двигающееся существо, называющее себя девственницей?
В этот раз он вообще не улыбался, пусть в его словах и ощущалась ироничная издёвка. А его взгляд… Господи… У меня снова перехватило дыхание, будто переклинил клапан в районе диафрагмы, а сердце — через каждую бешеную серию ударов пропускало то по одному, то сразу по нескольку толчков.
Даже с расстояния в семь ярдов, я видела насколько глаза мужчины были наполнены сейчас пугающей темнотой (почти чернотой) бездонного омута его истинной сущности. Будто заглядываешь, пока ещё издалека, в равнодушную, но явно ненасытную бездну, которая в любую секунду могла притянуть тебя к себе и поглотить за считанные мгновения.
— Тебе известны мои требования, так что… повторяться я не намерен.
Да, конечно! Я всё прекрасно помнила! И за те деньги, которые я собиралась у него просить, я точно не имела никакого права тянуть время или раздумывать над своими дальнейшими действиями. К тому же… я так же знала к кому и на что шла. И, как правило, девственность теряют без одежды. Или, по крайней мере, без трусиков.
Естественно я сделала и это. И едва ли скрепя сердце. Скорее, как и до этого, мало что запоминая из собственных действий и так же почти что ничего не чувствуя. Может лишь лёгкое облегчение, оголившись полностью и краснея ещё больше, но не думаю, что от переживаемого чувства стыда. Если не смотреть на своё же тело, то на вряд ли можно ощущать себя голой, когда вся буквально горишь и одновременно жаждешь скончаться прямо на месте. Голой я себя ощущала под изучающим и абсолютно бездушным взглядом Стаффорда, в котором вообще невозможно было ни черта прочесть.
— Подойди ближе. — его приказ прозвучал очередной отрезвляющей пощёчиной, хотя и без особых изменений в тональности. Так же равнодушно и спокойно, как и до этого. Не тише и не громче, пусть мне и показалось, что его вибрация прошлась по моим нервам ещё глубже и ощутимее, чем до этого.