Подстав с деревенщинами я не потерплю. К тому же где папаша этого семейства?!
— Где Баженов?!
— Я не знаю.
— Не знаешь? — голос становится злее. — Тут знаю, там не знаю? Так иногда бывает. Но только не в твоем случае! Говори, как есть.
Поневоле пальцы крепче смыкаются на рукояти пистолета. Взгляд девицы намагничивается на пушку в моей руке. Она почти на меня не смотрит, но не сводит взгляда с оружия.
Кажется, будь ее воля, убежала бы, сверкая пятками. Но вместо этого стоит, натянутая, как струна.
— Когда я проснулась, в доме было уже пусто. Но на втором этаже, в кабинете…
Голос Серафимы становится тише и тише с каждым словом.
— Что в кабинете?!
Мне приходится подойти к ней почти вплотную, чтобы расслышать последние слова.
— Не знаю! Там кто-то лежит. И кровь! — выдает писклявым голосом девица и падает обратно на ступеньки.
Серафима начинает рыдать. Вот откуда у нее на подоле сорочки кровь!
— Сиди здесь. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Вздумаешь сбежать, из-под земли достану!
Даже не знаю, поняла ли мои слова. Но закивала быстро-быстро...
Я быстро поднимаюсь по лестнице. Коридор. Поворот направо. Вторая дверь.
Чуть-чуть приоткрыто. Распахиваю рывком, влетаю.
— Черт бы вас всех побрал! — рычу с порога, вляпавшись дорогой туфлей в кровь.
На полу лежит мужчина, полбашки отсутствует. Чем он в себя стрелял?! Какой калибр… Явно побольше, чтобы наверняка.
Баженов или нет? Ищу взглядом, как бы переступить через месиво. Наклоняюсь и разглядываю труп. Лица нет, но нужно понять, Баженов ли это. Труп еще ничего не значит! Баженов мог просто подставить свою смерть!
— Ой… Ой…. Ой… — доносятся до моего слуха судорожные всхлипы.
Поднимаю взгляд. Серафима стоит рядом и трясется, как осиновый лист. Прижимает ладони ко рту и готовится реветь.
— Зачем ты сюда пришла? — рычу. — Вниз иди!
Серафима смотрит на мужчину.
— Это Георгий Владимирович? Его костюм...
Взгляд у Серафимы жалкий, потерянный. Кажется, она здесь уже побывала, если сорочка в крови. Но, очевидно, из-за шока Серафима не совсем поняла, что произошло. Или просто далеко не заходила.
Однако сейчас до нее точно дошла информация. Глаза девушки стекленеют, становятся мутными.
— Вон пошла. Не хватило, чтобы ты грохнулась! Некогда с тобой возиться. Сиди тихо и не шуми.
Предупреждение запоздало немного.
Бац. Падает, как подкошенная. Серафима шмякнулась в обморок. Еще и косой в кровь влезть умудрилась.
Красотень… Обхожу девушку стороной, достаю телефон, вызывая на место своих людей.
— Выезжайте! Срочно! Пригласите наших из органов, прикормленных… — называю адрес. — Жду! — бросаю взгляд на Серафиму без сознания. — И хотя бы одного медика, который мог бы привести человека в чувство и взять анализ крови и образцы для генетической экспертизы.