— Как определил? — спрашивает Ильдар. — Легко. В ней слишком мало силикона. Над губками хирург славно потрудился, но в остальном — слишком неприметная. Именно это и бросается в глаза. Она не пытается угодить, не лебезит, даже не заигрывает! Значит, знает себе цену. Ну скажи, я угадал?
Багратов задумчиво взбалтывает бокал с напитком. Громко позвякивают кубики льда о грани бокала, перебивая этим звуком громкий стук моего перепуганного сердца.
Багратов отодвигает ладонь выше, гладит меня по бедру. Похотливый взгляд Ильдара скользит в том же направлении.
— Ты почти угадал, — Багратов продолжает меня нахваливать, как товар. — В одном ошибся. Губки у малышки тоже свои. Натуральные.
— Да ну? Пышные!
— Нравится?
— Еще бы. Итак, чья она?
— Моя, сказал же.
— Ты же ее где-то откопал.
— Неограненный алмаз, — зачем-то продолжает нахваливать меня Багратов. — Требуется шлифовка.
— Да черт тебя подери! — взбудораженный Ильдар не находит себе места, пожирая меня взглядом так, словно я самый вкусный в мире деликатес. — Не томи, у кого угнал эту красоту?
— Сам спросишь, может быть, тебе ответит? Она не особо разговорчивая. Ледышка, как ты и сказал. Расколоть не всем под силу.
— Строптивая, что ли?
— Само собой.
— Или играет? — настораживается Ильдар.
Багратов лениво поманил его к себе пальцем и сказал нарочито громким шепотом, чтобы я тоже услышала.
— К себе никого не подпускает. У нее очень сильные пальцы. Может сдавить до посинения. Я на себе прочувствовал. В такое нарочно не сыграешь.
— Ты гонишь! Перед тобой не стелется?! — облизывает губы Ильдар. — Ни одна баба на такое бы не осмелилась. Только дикая.
— Говорю же, требуется шлифовка, — усмехается Багратов.
— Люблю ломать норовистых, — выдыхает Ильдар, взгляд становится влажным. — Значит, сыграем? Давай девку на кон! Уж больно она меня заинтриговала! Взамен проси, что угодно.
Я застываю как камень.
— Идет. Но если я выиграю, ты окажешь мне одну услугу! — требует Багратов.
— По рукам.
Глава 11
Серафима
Не могу поверить, что Багратов меня поставил на кон. Убежать не получится, кругом вооруженная охрана. Я почти с ненавистью смотрю на брутала, который мне даже показался красивым и взбудоражил.
К черту его! Он просто мерзавец. Мерзавец, повторяю про себя.
Однако после того, как я в тысячный раз назвала его мерзавцем про себя, отрицательной харизмы в Багратове не убавилось, как и притяжения. Он поставил на кон мое раздевание и… проиграл.
Проиграл.
— Раздевайся! — потирает ладони Ильдар, приказывая мне. — Скидывай с себя лишнее!
Смотрю на Багратова, не веря, что мне придется это делать.