Хотя, может, он наплетет про внутренние повреждения и скажет, что кожа быстро зажила?
Если люди по ту сторону экрана увидят, что Майк симулирует, их реакция может быть просто непредсказуемой! Нужно как-то завести этот разговор, чтобы все услышали.
Никс даже предупреждал лиса, что больше не будет его перематывать. И вот! Но сейчас разорвавшиеся бинты – самая малая из бед.
– Майк! – Я схватила брюнета за руку, глядя только на него. – Посмотри на меня.
Лис стрельнул в меня быстрым взглядом и вновь вернулся к созерцанию Алрика.
– Майк, тебе нельзя оборачиваться. Ты же сильный. Ты можешь держать зверя в узде. – Я крепче сжала его руку. Попросила: – Смотри на меня, не на него.
И тут со стороны Алрика послышался звук, будто он втянул воздух через зубы.
– А ну, отвернись от меня! Это для Светы! Или тебя устраивает, что пишут? – Блондин посмотрел в телефон и зачитал: – «Майконг не мог оторвать взгляд от идеальных кубиков пресса Алрика. Девушка лежала на нем, вцепилась в него руками, умоляла подарить ей хотя бы взгляд, но лис не видел никого, кроме волка. Бинты разлетелись на его разгоряченном теле и…»
Я не выдержала и заржала так, что стукнулась головой о грудь Майконга. Вибрато прекратилось, впрочем, как и процеживание воздуха через зубы блондином.
– Светлана, тебе смешно? – негодовал швед. – Слушай, что про тебя пишут: «Уберите эту бабу от них, только все портит. Эти двое мальчиков такие душки. Типичная история от ненависти до любви. И третий угол имеется».
Я рассмеялась еще громче, не в силах сдержаться. Кожа Майконга была такой теплой, было так приятно ее касаться лицом, что я нашла повод побыть поближе.
И тут почувствовала крепкую хватку на боках. Подняла голову, встретилась с голодным взглядом Майконга и тут же забыла про смех.
– Покажем сверхам, кто тут действительно третий угол? – спросил Майк сиплым голосом, от которого у меня внутри все задрожало.
Брюнет приблизился к моему лицу, и я резко отвернула голову в сторону. Губы Майконга мазнули по щеке. Глухой и жутко сварливый рык вырвался из его груди.
– Мы не одни, – сердито напомнила я.
Мне было стыдно. Не столько за смелость Майка, сколько за свое желание ответить.
– В том, что ты испытываешь, нет ничего неправильного. Тебе нечего стесняться. – Майконг, уже не таясь, что руки двигаются, повернул мою голову к себе. Шепот соблазнителя в его исполнении превращал мое тело в желе. Чем дольше я находилась рядом с ним, тем больше реагировала на него, будто моя защита истончалась.
– Эй, я здесь! – подал голос Алрик.
И позу принял будто метатель диска, только в руках телефон. Резинку с волос содрал, и длинные локоны легли на широкие плечи. Блин, какими масками он пользуется? Хотя что теперь мои огрызки, которые остались после стрижки мамы, баловать?