Глава 22. Чертов данж (part 2)
Крик оборвался. Где-то далеко послышались нервные голоса, однако слов не разобрать — их подхватывало эхо и тут же глушило, отправляя в утробу лабиринта.
— Там наши. Чего стоите? Шевелите конечностями! Джо, ты первый! — торопил Олаф.
Джо перешел на бег, мне пришлось его догонять. Пятно красного света приближалось, на стенах и на полу стали проступать странные рисунки, похожие на наскальную живопись неандертальцев. Теперь в факелах не было нужды, свет хоть и скудный, но после нескончаемого мрака подземелья его более чем хватало. Сквозь арку выхода ничего не было видно кроме красного пятна. Интересно, что же там?
Вдруг Джо остановился, балансируя на краю обрыва. Тоннель закончился, и оказалось, что арка ведет в пустоту. Я едва не влетел в спину рыцаря, вовремя притормозил. На миг от увиденного перехватило дыхание. Внизу взору открылся огромный зал, в который со всех сторон, словно в муравейнике, вели многочисленные узкие тоннели. Из некоторых густым водопадом стекала лава, собираясь в большое озеро. Именно лава давала красный свет, хоть я и понимал, что это не нормально. По всему залу возвышались черные насыпи угля, и одному Люциферу известно, почему тот до сих пор не загорелся.
Но самое интересное располагалось в центре зала. Это была странная бесформенная гора бледно-серого цвета, с не менее странными складками. Гора-шарпей, не иначе. Издали, да еще и с высоты, рассмотреть детально «гору» было невозможно, но я заметил, что черные нити слизи стекались именно к этой хтони и исчезали в многочисленных складках. Казалось, гора движется… Медленно, будто в такт дыханию. Люди на ее фоне выглядели карликами. Или все же гномами? Я мог бы так подумать, если бы не знал, что жестянки Олафа нормального роста. А внизу шастали именно жестянки — осторожно крались, осматривались, держа мечи наготове. Среди них я заметил Кима.
— Спускаемся, — приказал Олаф.
От тоннеля вниз вел покатый склон, усыпанный камнями. Ох, чуют мои некромантские внутренности, что нам предстоит забористый спуск, оттого и сжимаются в комок. И сердце громко стучит: буц-буц-буц.
Первым по традиции пошел Джо. Он начал аккуратно спускаться по коварному склону. Шел боком, переставляя ноги в неудобных (а я уверен, что эти металлические клешни неудобные!) сабатонах, и размахивая руками как балерина на Лебедином Озере. Естественно, не удержал равновесие. Естественно, навернулся.
Лети, пушечное мясо, тебя все равно не жалко.
Джо катился вниз, громко лязгая доспехом и не менее громко матерясь. Внизу его заметили, сперва насторожились, а потом сообразили и кинулись на помощь.