Наутро от шторма не осталось и следа. Солнце бледно светило в сером небе, трава тихо шелестела под ногами, на стеблях влажно блестели бусинки росы. Плотва неслась во весь опор, из-под копыт летели камни и пыль. Вскоре дорога сузилась, превратившись в тропинку, а потом и вовсе исчезла. Внезапно перед нами выросла стена из белого камня. Я задрал голову, чтобы увидеть, где она заканчивается, но по моим подсчетам она была бесконечной, потому как со всех сторон сливалась с пейзажем. Как в игре, когда вдруг упираешься в стену на карте.
— Приехали! — сообщил некромант.
Я вздохнул и слез с лошади. Идти на гребаный Великий Суд не хотелось, я успел привыкнуть к Харону и Плотве, к травяной реке тоже. Может некромант мог бы взять меня в ученики? А что? Было бы неплохо. Гонял бы себе на лошади и перевозил невинные души к светящейся стене. Или души в Чистилище не такие уж невинные? Не знаю. Я, например, ничего ужасного не сделал, а значит нахожусь тут по ошибке, и меня должны отправить в Рай. А лучше вообще сослать домой в мое ожившее тело.
Харон привязал лошадь к дереву, и та сразу же принялась жевать траву. Вот прожорливая скотина!
— Готов? — спросил некромант.
— Нет, — честно признал я. — Харон, а, может, как-нибудь без суда обойдемся?.. Ну… Это… Тебе ученик случайно не нужен? Стикс большой, места всем хватит.
Некромант заржал. Громко и раскатисто смеялся над моим предложением.
— Ты мне нравишься, Леха! — продолжал смеяться мертвяк. — В темные века из тебя вышел бы отличный шут при дворе!
— Э-э-ммм… Я вообще-то не шутил.
Смех стих так же внезапно, как и начался. На изъеденном червями лице некроманта проступило что-то, что я принял за сочувствие. Он похлопал меня по плечу и вздохнул:
— Тебя ждут. Идем.
После этих слов в стене завертелась светящаяся воронка портала.
— Харон, как меня будут судить? Что означает…
— Руками не размахивай.
— Что?
Поздно. Некромант толкнул в спину, буквально впихнув меня в портал. Потоки света закрутились вокруг как юла, меня подхватило и понесло в неведомом направлении. Странное ощущение. Я будто бы купался в светящемся желе, и отчаянно греб конечностями, чтобы не утонуть. Жар. Холод. Снова жар.
Я вылетел из портала, как пробка из бутылки шампанского, и завалился на пол. Какое-то время казалось, что я все еще плыву и задыхаюсь, меня бил озноб. Немного придя в себя, я поднялся, правда, пока получилось встать только на четвереньки. Так я и стоял на карачках, рассматривая пол — плитка под мрамор была надраена так, что можно увидеть собственное отражение. Но смотреть на свою измученную смертью рожу не хотелось, и я медленно поднял голову…