Иру одна из тварей перехватила прямо в воздухе, схватив её когтистыми задними лапами, остальные рванули к нам. Рядом по уху ударил хлёсткий хлопок выстрела, а вот мне встречать пикирующую на меня смерть было практически нечем. Ни одно растение, даже самое быстрорастущее, не поспело бы за таким стремительным существом. Двигайся оно по земле, можно было попытаться выставить шипы, но в воздухе от них толку ноль. Всё что мне оставалось — привычно выставить рукоять топора перед собой в качестве бампера.
Плохо быть бойцом ближнего боя, когда у тебя в арсенале простая железка. И даже резиновое покрытие не смягчило мощный удар пернатого тела. С тем же успехом можно было затормозить разогнавшийся автомобиль. Меня подбросило в воздух, едва не оторвав руки, но самое поганое было то, что я так и не приземлился. Хищник вцепился в рукоять обеими лапами, распоров уплотнитель до стального сердечника, и стремительно набирал высоту с каждым хлопком могучих крыльев.
Эй, мы так не договаривались!
Я подтянулся, игнорируя боль в суставах, и перехватил лапу за чешуйчатую голень. Как говорится, здравствуйте, не помешаю? Дальше шёл окорочок, который становился толстым до неприличия и покрывался густым оперением. Однако хищнику наше дружеское рукопожатие не понравилось, и он тут же разжал когтистые пальцы. Тут бы мне лететь уже в обратную сторону вместе с топором, но я теперь сам крепко ухватился за летающего страуса и падать не собирался.
Тварь такого поворота явно не ожидала. Она изогнулась прямо в полёте, заглянув себе под брюхо, и я с удивлением понял, что голова у неё вполне гуманоидная, а вовсе не птичья. Хотя с человеком такую харю точно не перепутаешь — слишком уж хлеборезка огромная, почти от уха до уха, а вместо волос всё те же перья, только подлиннее. Ну и зубищи до кучи, какие птицам со времён Юрского периода не снились. И пока эта страхолюдина не принялась меня активно стряхивать вниз, я раскачался и зарядил по обалдевшей клыкастой морде с ноги. А так как обувь моя больше не была мягкими тюремными тапочками, пинок вышел что надо.
Голову мотнуло в сторону и вместе с ней всё тело дало резкий крен. Видать, автопилот выключился. Но вместе падать уже немного веселее, так что сильно я не переживал. Тем более, что летун пошёл вниз не камнем, а на бреющем полёте. Только вот конечной точкой нашего приземления должны были стать очередные развалины какого-то крупного коттеджа, поэтому пришлось в экстренном порядке отпустить «птичку» в свободный полёт.
Сам я вломился в малиновый палисадник, который успел разрастись за лето без ухода. Хорошо хоть прутья там были дугообразные, а не обычные штыри. Несколько штук я выворотил из земли, пока кувыркался, оставив после себя солидную просеку в колючем кустарнике. Но как ни странно, царапин на мне почти не осталось, лишь пара мелких ссадин. Кожа под солнцем не только потемнела, но и успела огрубеть, так что обычные колючки теперь ей были нипочём. А вот камуфляжные брюки в парочке мест разошлись, не выдержав такого издевательства.