Задумавшись, я едва не пропустил очередной удар и присел лишь в последнее мгновение. Топор просвистел над самой головой, срезав несколько прядей потемневших волос. Мой ответный тычок битой двойник без труда отразил резко растянувшимся древком и отскочил в сторону. Моему оружию катастрофически не хватало длины — уже на средней дистанции я мог только кидаться в противника нехорошими словами. А вот ему ничего не мешало превратить топор в алебарду и безнаказанно ей в меня тыкать.
Я отпрыгнул в противоположную сторону, ещё больше разрывая дистанцию, и влил в себя последнюю магическую сферу. Энергии осталось чуть больше сотни единиц. Для обычного боя этого бы хватило на несколько минут, но дубинка жрала как не в себя, а выхлопа практически не давала. Я продержался гораздо дольше, чем наяда, а толку?
Двойник налетел на меня коршуном, мифриловое лезвие превратилось в размытую полосу, что выписывала вокруг меня замысловатые восьмёрки. Большую часть ударов мне удалось отразить, но пару раз он смог чиркнуть лезвием мне по руке и бедру. Раны получились неглубокие, но неприятные. Их у меня становилось всё больше, а закрывались они очень неохотно.
В ответ я шарахнул перед собой, но деревяшка снова стукнулась о чёртов нейтрализующий мифрил. А зеленокожий урод ловко прокрутил древко и зарядил навершием мне в грудь. На мгновенье я потерял равновесие, и едва не рухнув на спину.
— Стоп!
Голос у меня тоже оказался противный, но гораздо хуже оказалось попасть под действие собственного заклинания. Пружинистая трава под ногами моментально превратилась в колючий лес. Часть из них я успел сломать битой, прежде чем меня пронзило бы в десятке мест, но этот взмах стоил мне оружия — слишком много на него налипло смолы. Двойник только того и ждал, ударив поверх шипов. Я дёрнулся изо всех сил, и лезвие лишь вспороло мне плечо вместо того, чтобы снести голову.
Следующий удар должен был стать для меня последним. Я оказался пригвождён к месту шипами и застывшим каучуком, и относительно свободно мог двигать только руками, чем немедленно и воспользовался.
— Рост! Рост! Рост!
Моё любимое заклинание, которым я владел с самого начала, пробудило сразу несколько десятков растений вокруг торжествующего самозванца. Одни побеги попытались оплести его ноги, другие разом набросились на зелёный торс и руки. И лишь несколько самых гибких нацелились в область шеи, затянувшись на ней не хуже удавок. Двойник не стал убегать и с ехидной улыбочкой методично покрошил все лианы и жгуты в капусту. Увы, обездвижить его так и не удалось.