– Поехали, – строгий голос Кана разбудил Анкса.
Ночная серость едва успела рассеяться. Анкс приподнялся на локтях и протер слипающиеся глаза. Алроуз все также сидел перед костром, замерев, будто статуя. По зову Кана он резко встал и пошел к лошади.
Путь на северо-запад продолжился.
Чем дальше они забирались, тем гуще становились леса и тем больше служителей культа бродило среди деревьев. Часто удавалось остаться незамеченными, но пару раз пришлось обнажить клинки.
Через две недели снежные шапки гор показались из-за верхушек деревьев. Воздух становился приятным, с оттенками северной свежести. Густые леса кишели культистами и прочими опасностями, но Анкс ощущал себя в безопасности среди новых друзей.
Двоякие чувства у него были лишь по отношению к Кану. С одной стороны, Кан вселял уверенность и ощущение безопасности, но с другой – Анкс совершенно не мог предсказать, что скажет или сделает Кан в следующую секунду, и это вызывало у него тревогу.
Во время длительных переездов Анкс часто видел дневные сны – фантазии, в которых он обладал неограниченной силой. Он воображал, как спасает Скорфа и людей в западной цитадели. Как он один мог бы победить культ и восстановить справедливость на всем западе, а потом… потом во всей империи!
Временами он не мог отличить, где был сон, а где – явь. Когда он радовался в том, фантастическом мире, то душа его пела и в этом, физическом мире; когда лил слезы там, то и здесь щемило в груди.
Часто он представлял, как вступался бы за людей, с которыми Кан поступал жестоко и несправедливо.
Таковы были его разногласия с Каном. Он не высказывал их, но часто думал об этом и, встречаясь взглядом с Каном, усиленно пытался выражать свое недовольство.
Еще около двух недель им приходилось медленно пробираться сквозь лес, чтобы избежать столкновения с культистами. К концу второй недели лес внезапно закончился.
За последним рядом деревьев расстелилось поле свежих пней. А дальше, за вырубкой, до самого подножья гор – лагеря культистов.
Это были большие поселения с огромными деревянными бараками, которые выстроились рядами между протоптанными дорогами. Словно муравьи, вокруг копошились люди. Десятки тысяч людей. В южной части селения стояла высокая платформа, а полукругом перед ней – тысячи бревен для сидения. Повсюду виднелись массивные деревянные идолы, и они не были искорежены, как тот идол в западной цитадели.
– Ух, – выдохнул Мил.
Все как завороженные смотрели на обширное поселение культистов. Мил перевел вопрошающий взгляд на Кана. Казалось, даже тот был немного удивлен.