Слова девушки породили еще большее количество вопросов, ответы на которые, я, похоже, сейчас не получу. АНБУ? Хокаге? Коноха? Страна Огня? Чакра? Если её слова насчёт неизвестных мне названий, как я понял, стран и должностей можно было объяснить моим незнанием истории Японии, то вот слова «чакра» и «внутренняя энергия» меня несколько обескуражили.
Это что получается, я попал в какой-то магический мир, где законы физики людям не знакомы, либо же они ими стойко игнорируются? И что за слово такое: «шиноби»? Если я не ошибаюсь, это означает «убийца» или «ниндзя». Раз эта компания освобождает людей, называя их шиноби, хоть и потенциальными, то похоже и я являюсь одним из них, раз меня всё еще ведут на выход отсюда. Но хоть она и сказала, что они предоставляют выбор детям пойти вместе с ними, фактически, выбора как-такового и нет.
Ну, сами посудите: ты ребёнок, тебя освободили из заточения, непонятно где, непонятно зачем, ты никто и звать тебя никак. Какие перспективы для твоего будущего выживания? Не самые радужные. А тем более мне — человеку, совершенно незнакомому с местностью, людьми и культурой.
Кстати, только сейчас заметил, что говорю и думаю не на своём прошлом родном языке, а на каком-то схожем с японским. И делаю я это без каких-либо усилий. Видимо еще один «подарок» от мальчика. Что ж, надеюсь, в следующей жизни ему повезёт больше, чем в этой. Ведь ни один ребёнок не заслуживает такой судьбы. Ну а мне, в свою очередь, остаётся лишь разобраться с ситуацией, возникшей не сказать что б внезапно, но уж точно неожиданно.
Наш путь на выход не занял даже пяти минут и вскоре, я был ослеплён ярким светом, который был настолько ярким, что казалось что кто-то решил в полной темноте резко включить какой-нибудь стадионный прожектор. Я, дабы не ослепнуть, прикрыл бледной ладонью глаза, которые были настолько непривыкшие к свету, что, казалось, просто горели.
Наконец, зрение немного привыкло и, опустив руку, я увидел то, что в двадцать первом веке городской житель мог увидеть может пару раз в год: живой, зелёный лес, состоящий из разного размера деревьев, кустарников, цветов; где-то в глубине чащобы можно было услышать весёлое пение птиц, уханье кукушки, а в чистой, прозрачной реке, протекающей рядом, можно было увидеть блики солнца и периодичные всполохи воды:
«Видимо, рыбы здесь и вправду много», — проходя рядом с рекой и, немного расслабившись, подумал я.
Вся эта картина умиротворяющей природы и симфония успокаивающих звуков, подействовала на меня наилучшим образом. Сразу, казалось бы, тревога ушла на второй план и никакие проблемы больше не могли мне помешать наслаждаться этими чудесными пейзажами.