— Что стала! Засмотрелась она! — заворчала та. — Идём я тебя отмою.
Что же помыться ей явно не мешало. Хоть какая-то от него польза!
Выйдя из таверны, они зашли в небольшое деревянное строение, в котором находилась большая бадья, доверху наполненная водой, от которой исходил пар.
— Раздевайся, давай! — закрывая дверь, проговорила хозяйка. — Повезло тебе!
— Чем же? — скидывая с себя всю одежду, спросила.
— Мидар то не простой, видала в одежде какой? Такие при Правителе нашем находятся!
Осматривая с ног до головы обнажённую девушку, добавила:
— Ох, и что он в тебе нашёл кожа да кости! Залезай, давай, он долго ждать не будет, а то без тебя ещё уедет! Так что шевелись, нерасторопная!
— Вот и хорошо, я и без него как-нибудь справлюсь!
— Да ты и делать, поди, ничего не умеешь, справится она! А с этим в достатке жить будешь! Привезёт тебя в свои хоромы, ночку другую да понесёшь от него.
— Что сделаю? — чуть не упала, залезая в кадью.
— А ты как хотела, мидарам ток и надо что девок людских, хотя этот и не чистокровный, но видать вкусы у них такие…
— Чем же их свои дамы не устраивают?
— А кто ж их знает? — натирая ей спину. — А я то и не одной не видела, да и вовсе мало их чистокровных.
Девушка была вымыта, чиста и свежа как никогда, вот только после рассказа Бертулы, идти не известно к кому вовсе перехотелось. Куда он её там доставить должен? Ах да, к Повелителю.… А если учесть тот факт из рассказов бабы Миры, она была его женой, да ещё и сбежать умудрилась.… А тут как выяснилось, девок им людских подавай.… Да, Александра тебя точно отпустят домой!
— Вылазь, я тебе платье своё старое принесла, как раз будет, — развёртывала она в руках тряпку.
— Бертула, — обратилась она к ней с жалобным выражением лица, — а может, вы меня спрячете?
Та раздалась громким смехом от сказанных слов Александры, и, смеясь, проговорила:
— Хочешь, чтоб он мне шею свернул? Вот глупая, от счастья своего отказывается! Вылезь и так уже засиделась, — подойдя к ней, вытащила за руку.
Тёмно-красное платье Бертулы, оказалось не столь ужасным. Небольшой вырез на груди, рукава три четверти, и само длинной чуть ниже колен. А вот с обувью были проблемы. Пришлось надеть свои старые сапоги.
— Ну вот, — оценивающе смотрела на неё хозяйка таверны, — на девку похожа стала. Эх, зря он ночевать у меня не захотел, кровать там хорошая! — ворча, пошла она на улицу.
И зачем она только с ней разговор затеяла! Куда он её сейчас поволочёт посреди ночи, это если только у него джип в кустах не припрятан …
Выйдя из домика, не успела сделать и шагу, как над ухом раздалось: