– Что с ней? Она дышит? – До боли знакомый равнодушный мужской голос над головой заставил застонать. – Я помогу…
– Нет! – оборвал другой голос. – Запрещено! Прочь!
– Но…
– Никаких «но»! – прикрикнул голос. – Жить будет, – добавил он же, немного смягчившись. – Отнесите ее в мой дом. Живо!
Две пары рук подхватили меня и куда-то понесли. Я едва ли была в силах открыть глаза. Мысли, тягучие словно патока, неторопливо проплывали в голове. Ни за одну я была не в силах ухватиться. Слабая и беспомощная ведьма.
– Несите сюда, – продолжал раздавать приказы голос. – Осторожнее! Не уроните! Вот так, – тише добавил он и шершавая ладонь накрыла мой лоб. – У нее жар.
И правда. Тело будто горит. Но не снаружи, а внутри. Пламя в животе зарождается и по венам разливается, закипая. Опаляет внутренности все, заставляет метаться на мягкой постели, что пальцы слабые судорожно сминают.
– Дальше сама справлюсь, – голос вновь врывается в мои мысли, и я наконец-то узнаю в нем Ашу.
Я слышу шаги по дощатому полу, а после хлопок двери. Вокруг меня сгущается тишина, которую нарушает лишь стук моего сердца и шелест платья женщины-пророка. Я не вижу ее в полумраке комнаты, но чувствую присутствие. Она рядом. Смотрит участливым взором, заботливо расправляет тонкое одеяло. Нос щекочет запах трав.
– Не хочу ничего пить, – шепчу, с трудом поворачивая голову. Догадываюсь, что снова зальют в рот какую-то дрянь. Уж не от настоек ли Аши мне становится все хуже, да кошмары снова и снова мучают?
Видение об Аннушке не дает покоя. Нет… Не об Аннушке оно было…
– Катарина, – произношу имя ненавистное слабым голосом. – Расскажите о Катарине. Я должна знать…
По губам жидкость течет холодная. Я кашляю, но глотаю. Сил выплюнуть не нахожу.
– Что это? – спрашиваю я, и кашель сжимает горло, заставляет приподняться на постели. Тело ходуном ходит.
– Отдохнуть тебе надо, – отвечает Аша, на край постели опускаясь. Ее пальцы касаются моей шеи, поддевают тонкую цепочку, на которой амулет покачивается. Это подарок Оккайо, о котором я уже успела позабыть. – Откуда он у тебя? – спрашивает женщина-пророк, насторожившись.
С губ срывается вздох. Не могу, не хочу о судьбе своей ей рассказывать. Жизнь моя тайнами оплетена. Одну нить надорвешь и весь клубок к ногам обрывками осыплется, обнажая мою лживую душу. Впрочем, иного выбора у меня нет. Правда способна убить такую непутевую болотную ведьму, как я.
– Это подарок, – уклончиво отвечаю я, пряча амулет под складками тонкой блузы.
Аша хмурится, но больше о нем не спрашивает. Смотрит на меня молча, будто обдумывая что-то.