– Да я готова поспорить на сто долларов, что новый век 1 января 2000 года не наступит!
– А я готов спорить, что наступит!
– И я!
– И я!
Марина оценивающе осмотрела компанию: «Почему бы и нет? Раз они все меня слушать не хотят…»
– Тогда – спорим, – и протянула руку.
– Брось, Маринка, разоришься!
– Боишься? Или денег жалко?
Это уже был вызов, и все восемь человек поспорили.
– Но как мы об этом узнаем? Из новогоднего поздравления?
– Нет, думаю, раньше. Скорее всего, будет официальное объявление для народа.
Через неделю Олег опять не появился, а все остальные упражнялись в остроумии по поводу пари. А потом Государственная палата мер и весов со всей определенностью сообщила, что наступающий 2000 год – последний год двадцатого века, а не начало двадцать первого. В ближайшую пятницу Марина собрала свой «урожай» в восемьсот долларов. Олег, узнав о споре, был в восторге:
– Ну, ты молодец! Здорово придумала! – он одобрительно похлопал ее по плечу. – Таких олухов надо было проучить. Жаль, что я не додумался в банке поспорить!
Марина испытала одновременно и гордость, и досаду. «По плечу похлопал! Он что, вообще меня, как женщину, не воспринимает? Ну, Князь, погоди!».
Приятели умели проигрывать, они поздравляли Марину. Кто-то поинтересовался:
– На что деньги потратишь? Имей в виду, с тебя причитается.
– Устрою собственный милленниум или конец света, – загадочно пошутила Марина. – Ладно, пожертвую немного «в пользу бедных». Кстати, давно мы в боулинг не ходили, там я пиво и поставлю.
Стали договариваться, оказалось, что всем некогда в декабре, две пятницы: 31 декабря и 7 января – отпадают, остановились на 14 – старый Новый год.
В то же вечер Марина позвонила Тане:
– Можно что-нибудь срочно сделать, чтобы избавиться от этой стрижки «не то мальчик – не то девочка»?
– Слава Богу! Наконец-то тебя проняло! Да ничего не делай, стрижка эта – универсальная. Просто перестань волосы гелем приглаживать, угнетать свое природное богатство. Немного взбей после мытья – и все. А если завить слегка, будешь, как Мерилин Монро, только потемнее.
Марина купила себе несколько новых вещей – от джинсов до купальника, – очень женственных, а также – водостойкие тени и тушь. Маша первая оценила и горячо одобрила новый облик сестры: «Пора выходить из тени». Родители, старательно не осуждавшие ее прежний вид, заметно обрадовались.
– Так гораздо лучше, – сказал папа с довольной улыбкой.
– Хочешь на день рожденья нарядное платье? – спросила мама.
– Спасибо? Это – прямо в точку! Очень хочу! – Марина расцеловала обоих.
Марина успела хорошо освоиться с новым имиджем, прежде чем встретилась с компанией. Обычно они собирались возле гардероба, ожидая, пока освободятся раздевалки. Когда Марина вошла в дверь, шестеро уже стояли в уголке, переговариваясь. Марину они узнали только, когда услышали «Привет! С новым годом!». Парни застыли. Оля окинула ее взглядом с головы до ног и с обратно: джинсы-стрейч, куртка-жакетик, золотистый джемпер, яркая помада, тени и тушь, невесть откуда взявшаяся пышная прическа, – и ее улыбку так перекосило, как будто все зубы заболели. Марина стояла, как на подиуме, гордо подняв голову, и сдержанно улыбалась. Потом остолбеневшие мужчины ожили, заулыбались, окружили ее и заговорили все разом: