- Эль… - он переступил с ноги на ногу, а потом шагнул ближе и рядом со мной на травку сел, обхватив колени руками, качнувшись из стороны в сторону. Как мальчишка. И как мальчика взъерошенный, нахохлившийся. Или не как. Меня его седыми висками не обманешь, я правду знаю. – Не могу я отказаться, - сказал он, глядя не на меня, а куда-то на реку перед собой. – От таких предложений не отказываются. Я устал бегать от Ордена, устал каждый раз силу сдерживать, чтобы кто-то рядом колебание потоков не засек. Устал шарахаться от каждого куста. Ожидать, когда меня найдут и шкуру сдерут. Устал в нищете жить. Эль… неужели тебе самой не надоело?
И все равно не на меня смотрел, а куда-то перед собой.
И отчего-то мне казалось, что не в нищете и не в деньгах тут дело. Сколько бы он о деньгах не говорил, но изначально – не в них. Это лишь способ… Что у него не так? Доказать что-то хочет? Что может и сам, что своим умом и своей силой положение заслужить, пусть не на родине, так все равно… Кому? Отцу доказать? Так тот не узнает… Или все еще бежит от чего-то, не от Ордена, от чего-то другого, от чего сбежать нельзя. Что внутри засело.
Сколько спрашивала, но Гус молчит.
- Нет, не надоело, - сказала я. – Меня моя жизнь устраивает. Думаешь, без моего дара я бы лучше жила? Посуду мы в харчевне целыми днями мыла, или прачкой… или еще куда. Не все родились, чтоб на золоте есть да спать, Августо. Некоторым и малого довольно. А к филистийцам я не пойду. Не верю я им. И не хочу.
Он зажмурился, вытянулся даже. Тяжело ему. Я вижу, как тяжело. Он хороший парень, на самом деле, и такие решения принимать… Но, может, действительно у него выбора нет.
- Я вернусь, Эль, - сказал тихо-тихо. – Через пять лет, как службу закончу, вернусь и найду тебя. Где бы ты ни была, я тебя найду. И от того, что заработаю – половину отдам. Мы ведь все поровну… - он тяжело сглотнул, воздух втянул через зубы. – А там, как захочешь. Думаю, тебе и так хватит тогда, чтоб земли купить, и жить как хотелось… А захочешь – вместе.
Не хотел он уходить. Никак не хотел. Но и не уйти не мог.
И как его этот филистиец на базаре выцепил? Понял ведь сразу, кто Гус такой…
Я только вздохнула.
- Не нужны мне твои деньги, Гус. Решил – так уходи.
- Эль… - он, наконец, ко мне повернулся, и потянулся даже, то ли обнять, то ли поцеловать даже.
Я руку вперед выставила.
- Даже не вздумай! – сказала твердо. – Уходи.
Он сидел еще долго, молча, глядя на меня.
Потом вдруг кивнул, легким прыжком поднялся на ноги.
- Прощай.
И пошел прочь.
А я…
Тогда проплакала, конечно, весь вечер и всю ночь. Но, может, и к лучшему. С Гусом чем дальше, тем тяжелее становилось. Не он от меня, так я от него бы скоро ушла. А теперь – и повод расстаться нормальный, не придерешься, ему работу предложили, а я не хочу. Если б поругались из-за того, какой он козел – хуже было бы.