Занимались они долго. Борис не давал новичку отдыхать, все усложняя движения в воде, а потом вовсе стал убирать руки. Орлан барахтался как жук, упавший в реку, но вода отказывалась держать его тощее тело. Наставник этого не замечал, требуя правильно дышать и умело грести. Под конец, у вымотавшегося пацана даже пару раз получилось не уйти под воду. Похоже, учитель остался доволен результатом.
23 июля, понедельник
В этот раз он помогал сразу трем хайтек-механикам готовиться к выступлениям. В основном что-то приносил, подавал, клал обратно. Роботы нескончаемым потоком носили коробки со свернутыми инсталляциями. Они же их доставали-расставляли, но дальше люди роботам не доверяли – все разворачивалось-укреплялось-проверялось самими механиками. Кстати, занимались они приготовлениями в отдельном здании «Медаль чемпиона», специально предназначенном для большой зрительской аудитории. Здание было разделено на 3 больших спортивных зоны: первая – для водных видов спорта, вторая – для спорта с различными приспособлениями, третья – для парных и командных соревнований. Зоны находились на приличном расстоянии друг от друга. В зависимости от того, какая будет задействована, рядом устанавливались передвижные зрительские трибуны, плюс выделялось место для групп поддержки фаворитов. По окончании выступлений трибуны компактно убирались под стенку.
Орлану было тяжело не только физически, он постоянно путался в названиях незнакомой техники, не успевая запомнить с одного раза катастрофически большой поток новой информации. Толстый дядька, с которым он работал прошлый раз на сборке мультифункционального пола, решил, что он тупой валенок, и постоянно обидно его поддевал. К счастью, сам толстяк не ладил с остальными двумя механиками, а китайцы-хайтековцы терпеливо по нескольку раз называли один и тот же предмет, заметив, что мальчик старается изо всех сил.
Работа кипела и бурлила. Не успел Орлан оглянуться, как 3 зона стала преображаться в гармошку из инсталляций, которые лишь ждали очереди быть развернутыми, уже полностью готовые и скомплектованные. Что именно будут проводить, юный помощник не знал. Через 2 часа все было готово, но механики дополнительно проверили всю конструкцию, осмотрели ее, чтобы наружу не торчали внутренние детали, простучали крепление трибун и, наконец, убрали рабочие инструменты с роботами.
Ужинал Орлан последним в пустой столовой. После работы вновь пришлось мыться, и это уже третий раз за день! Если честно, такое тоже случилось впервые в его жизни. Дома он принимал душ раз в 3-5 дней, а обычно проходился водой с мылом по вечерам над раковиной, так как родители разворачивали душевую камеру не часто. Вообще, у них в квартире все было дешевое и сборно-разборное, с прицелом экономии места. Разве могли они позволить себе что-либо индивидуальное, хрупкое или современное? Поэтому вся посуда была пластмассовая, мебель – синтетическая, одежда – не требовавшая глажки и легко прессующаяся, искусственная, конечно. В доме не было никаких ваз, диковинок, даже детские поделки сына родители не хранили. Особенно не нравились домочадцам стеклянные лампочки. Их было по минимуму: в зале 3 штуки в центре, чтобы не мешали сборным комнатам, а на его балконе две. Одна под потолком, а вторая на уровне головы – делать уроки. Иногда Орлану казалось, что они живут в кротовой норе, особенно это чувство усиливалось долгими зимними вечерами, когда некуда было пойти.