Девятый. Предпоследний. Решающий. Может, развернуться и хотя бы попытаться сбежать? Спрыгнуть с обрыва? Или умолять бездушного эльфа о милости?!
Десятый. Всё.
— Смелее, Таланиэль. Ты вряд ли была такой робкой в постели моего брата, — проговорил Аланнадиэль надменно и холодно, насмехаясь над моей медлительностью, а во мне поднялась черная ненависть.
Сменила молчаливую покорность.
Сволочь! Бессердечная эльфийская скотина. Хочешь наказать меня? Отплатить брату за измену и предательство, умертвив его возлюбленную?
Назло тебе выживу! Только чтобы при первой же возможности поставить тебя на место!
Я закрыла глаза и подняла сжатую в кулак руку. Медленно разжала ладонь и решительно коснулась проклятой деревяшки!
По всему телу пробежался замогильный холод. Каждую мышцу свела судорога, а каждая клетка наполнилась болью.
Захотелось плакать. Рыдать до сорванного голоса, до всхлипов и опухших глаз…
Кричать! Кричать что есть мочи.
Убрать руку и бежать, пока не упаду замертво. Только ноги словно вросли в землю и я стояла как вкопанная, не в состоянии издать ни звука.
Вокруг меня туманной пеленой кружили образы подосланных отцом женихов, лица друзей, моя лаборатория — создалось ощущение, что жизнь пролетает перед глазами, потому что я умираю.
Страх. Нет. Липкий ужас заставил сильнее стиснуть зубы и хотя бы попытаться перестать дрожать.
Я зажмурилась и стала мысленно повторять, как молитву: “Я выживу. Выживу. Выживу!”
Луиза
Мгновение, секунда, час? Сколько времени прошло — я не могла сказать. Голова кружилась, будто я выпила слишком много крепкого вина, но неимоверным усилием воли мне удалось сделать шаг и отступить от проклятого древа.
Толпа гомонила. Перед глазами всё плыло.
На красивом лице принца застыл гнев пополам с растерянностью.
Что я уже успела натворить? Почему я до сих пор жива? Получилось пройти испытание?
Вдох-выдох. Нужно успокоить бешено колотящееся сердце и понять, чем все настолько взволнованы.
— …голубой…
— …невозможно…
— …такое вообще случалось хоть раз?
— …кто она?!
С оторопью я наблюдала, как остальные девушки инстинктивно и дружно попятились, словно я была прокаженной. Я определенно их пугала.
В страхе я снова нашла глазами принца, но он лишь потрясенно пялился на меня, сжав красивые губы, которые будто слепило вязкой смолой, специально усиленной алматынским сиропом. Такая скрепляет поверхности намертво.
Советники начали перешептываться, даже король поднялся со своего трона и торопливо подошел к ним.
Что произошло?! Я испугалась — до мурашек, до полуобморочного состояния, но вместо того, чтобы продолжить затравленно озираться по сторонам, уставилась на Алана, нахмурив брови.