Потерев подбородок, я сказал как можно тише:
— Как ты понял, что она та самая?
— О-о-о, да ты, я вижу, не терял времени даром! — воскликнул наг, ухмыляясь себе под нос. — А всё говорил, что девушек много и не выбрать одну-единственную, как это сложно… А сам уже успел…
— Наш друг не промах! — вмешался оборотень. — Поверь, он умеет выбирать! Найдет самородок среди грязи!
Волчару с его идеальным слухом не проведешь. Явился не запылился. Шешас приподнял бровь, а оборотень самозабвенно продолжал смаковать постыдную историю.
— Помнится, в борделе на границе вывели нам трех красоток, — начал он историю, от которой я краснел по сей день. — Лица замотаны тряпками! Даже волос не видно. Обычай у них такой. А я терпеть не могу блондинок, ну ты знаешь, Шеш, у них в башке одна дурь. Прости, твоя Мирабелла не в счет, она исключение… Впрочем, суть не в этом. А Аланнадиэль наш выходит вперед и требует: “Пусть они снимут юбки!” Что тут началось…
— Себ, — закашлялся я, пытаясь снова забыть ту историю.
Похоже, нужно использовать зелье забвения.
Луиза
Бальтазар взмахнул мощными крыльями, взмыл над зелеными стенами и куда-то улетел.
— Тьма! — тихо выругалась я, понимая, что мы с Хокой остались совершенно без защиты. Что, если кварт вернется, поняв, что грозный грифон улетел? Хока прижалась ко мне, тихо попискивая от грусти, а я ее утешала.
— Доченька, — за спиной раздался голос… Ласковый, пропитанный добротой и заботой. Я слишком хорошо помнила его с детства. Вздрогнула и обернулась.
Мама. Точно такая же, ничуть не изменилась. Длинные волосы струятся по ее любимому домашнему платью, на лице светлая искренняя улыбка.
Заклинание для очистки воздуха еще работало. Как тогда появилась очередная иллюзия?
— Следуй за мной, — позвала она, — я помогу тебе добраться до башни.
— Кто ты? — со слезами на глазах спросила я.
— Вспомни легенды о зарослях держидерева. О способностях этого куста призывать души умерших. Доверься мне, позволь тебе помочь!
— Хочешь сказать, что ты — дух? — Я с трудом стояла, мечтая поскорее присесть. После стольких лет у меня было лишь одно желание — просто обнять ее, разрыдаться, поведать о своих горестях и печалях. Пожаловаться на отца и рассказать, в какую я попала передрягу. Доверить родному человеку тайну о первых в жизни чувствах к мужчине, которые во мне зародились. Я так много хотела ей рассказать!
Только как после всего уже увиденного здесь поверить, что мама настоящая?
Ноги все-таки подкосились, я рухнула на колени от переизбытка чувств.
— Малышка Лу, ну же, ты же сильная, девочка моя, — продолжала уговаривать мама, стремительно подплыв ко мне. — Вставай! Рано сдаваться, тебя ждет еще очень много путешествий и изобретений! — она протянула ко мне руку, я попыталась взяться за нее, но лишь мазнула по воздуху, пройдя сквозь нее.