Марта всхлипывая, плетется в указанном направлении. Больше спорить она не рискнула. По щекам текут слезы, тушь размазалась. Ее плечи согнулись, спина выгнулась дугой. Боль смыла все ее очарование.
И я не чувствую радости. Хоть еще несколько минут назад, я сама хотела оттаскать ее за волосы. А сейчас мне жаль Марту. Ее никто не спросил, ее отдали незнакомцу как вещь. На кого я смотрю с восхищением? На обманщика? На чудовище, для которого наши женщины бездушные игрушки? Он просто дарит их. Что он еще скрывает? Сколько еще у Владыки масок?
Подобное действо происходило с каждой из девушек. Только с одним отличием — они больше не вели себя так вызывающе. Но каждая отправлялась к нему с надеждой. А в итоге получила нового хозяина. Мне даже страшно подумать, что их ждет в лапах у этих оборотней. На какие унижения обрекут девушек чудовища ради своих забав.
Какую участь Алифар подготовил для меня? Ведь я не прошла обряд. В душе идет отчаянна война противоречий, я до дрожи боюсь оказаться в его лапах, и все внутри сжимается в тугой болезный комок, от осознания, что я могу там никогда не оказаться.
Одна я осталась стоять на коленях. От твердой поверхности дрожат колени, от ноющей боли дискомфорт во всем теле. Мысли путаются одна за другую, хочется, чтобы это все поскорее закончилось, и я могла хотя бы спрятаться в выделенной мне комнате. Я слишком измождена, что морально, что физически, если бы не поддержка змеи давно бы рухнула на пол.
— Асма, — Владыка щелкает пальцами. Животное мгновенно повинуется, разжимает объятия и ползет к хозяину.
Сейчас мой черед идти и становиться перед ним на колени? Меня пронзает жуткая мысль, которая до этого времени почему-то не приходила в голову. А если отдаст одному из своих оборотней? Я этого не переживу. Ледяной ужас расползается по телу, непонятные эмоции раздирают на части.
— Ступай к остальным самкам, — Алифар словно дает ответ на мой немой крик. Говорит, даже не взглянув на меня. Холодно, отстраненно, небрежно, одной фразой кидает в ледяной омут.
Сейчас жутко не хватает его томного, обволакивающего голоса, что дарил надежду, и на короткий миг позволял окунуться в сказку. Он пропитал меня иллюзиями, затуманил разум магией, а теперь собственноручно все разбил.
Иду к девушкам, и каждый шаг отдается режущей болью в груди. Мне кажется, я иду по осколкам своих глупых надежд, и каждая через кожу, проникает туда, где глубоко внутри меня зародилась вера — он выделил меня. Вера, которая даже вопреки моим отрицаниям крепла во время ритуала. Одной фразой он разбил ее, как ранее собственноручно взрастил.