— Эй! — вскрикиваю я.
— Что? — Он смотрит на меня глазами невинного ангела. — Так и ты сможешь спокойно дочистить картошку, и я перестану об тебя запинаться.
— Я тебе что, коряга, чтобы об меня запинаться?
— Нет, на корягу ты явно не тянешь, — шутит он, двигая бровями.
— Очень смешно, — я притворно хмурюсь, но всё равно не могу не улыбнуться.
Я загружаю картошку в кастрюлю, наливаю воду.
— Раз уж ты решил, что я должна протирать своей попой этот мрамор, то сам поставь вариться, — наглым образом заявляю я, протягивая Владу кастрюлю.
Улыбка не сходит с его лица. Он забирает кастрюлю из моих рук, ставит на плиту.
— И посолить не забудь.
— Слушаюсь, — смеётся.
Каким бы странным это ни казалось, но рядом с Владом, если, конечно, убрать тот водоворот, который вызывают его прикосновения или взгляды, мне комфортно в его компании. Рядом с ним я чувствую себя так уверенно, словно я в безопасности, словно я дома.
И тот факт, что он в прошлом пытался меня задушить, сейчас не имеет никакого значения, словно это вообще происходило не с нами. На данный момент, после всего, что уже произошло между нами, я не верю, что Влад смог бы причинить мне вред, несмотря на ту ненависть, что он ко мне испытывал.
Я, конечно, не буду утверждать, но, похоже, что и Владу вполне комфортно в моей компании.
Сперва мне было жутко неудобно сидеть вот так, я ведь всё-таки в шортах. Но Влад, казалось, не обращал особого внимания на мои оголенные части тела.
Он кладёт отбивные на сковородку, масло шипит, брызги летят во все стороны.
— Ай! — Влад закрывает лицо руками, затем трясет пальцами, подпрыгнув на месте.
— А-ха-ха-ха, — теперь смешно мне.
— Ага, смейся, смейся, — кривится он.
Следующие несколько минут Влад внимательно следил за мясом, постоянно смотрел, насколько хорошо поджарилось, не пригорело ли, попутно проверял готовность картофеля. А я сидела, болтала ногами и наблюдала за этим любопытнейшим процессом.
— Кто научил тебя готовить?
— Не знаю, — Влад пожимает плечами, оборачиваясь ко мне. — Точно не родители.
— Почему?
— Папа всё время работает, а мама никогда не притрагивалась ни к готовке, ни к уборке. Она почти живёт во всех этих салонах красоты. После того, как я переехал в свою квартиру и отказался от домработницы, стал перебиваться на пельменях и быстрорастворимой лапше. Но потом как-то надоело. Я начал пытаться, и вроде бы получается. Я нечасто готовлю, но иногда хочется.
— Хочется?
— Да, знаешь, здесь я единственный хозяин. Готовлю, что хочу, как хочу и когда хочу.
— Тотальный контроль, да? Хм.
— Мясо само себя не перевернёт, — уверенно заявил он, переворачивая отбивные. — А ты умеешь готовить?