Он уверенно смотрел прямо перед собой. Я не смогла чётко рассмотреть его лицо, мешали нахлынувшие на меня эмоции.
Я быстро опускаю глаза в пол, пытаясь сбавить скорость своего сердцебиения.
Что это со мной?
Я закусываю губу. Больно.
Надо опомниться.
Я посчитала до пяти прежде, чем снова вернуться в необходимую позу.
У меня получается поднять голову, не забывая при этом задрать ещё и подбородок. Я застыла. Любое движение может выдать разбушевавшуюся стихию в моих внутренностях. Еще, чего доброго, возьму и покраснею.
Я вижу, как мама Влада смотрит на меня. На её щеках от едва заметной улыбки появились ямочки. Что ей так понравилось? Точно не моя внешность.
Влад остановился возле матери. Он пожал руку моему отцу, здороваясь.
— Ты едва не опоздал, — пожурила его Зинаида Александровна.
Влад не ответил, повернув голову в мою сторону. Его зелёные глаза просканировали меня, после чего он нахмурил свои густые брови, сжав рот в комок.
— Мина, какое у вас чудесное платье, — его мама так и излучала доброжелательность.
Влад в ответ на её реплику усмехнулся. Я знала, что ужасно смотрюсь в этом платье. Именно поэтому я его и выбрала.
Свободное белое платье без рукавов, но с горловиной. Оно не достигало колен и сидело на мне мешком. Визуально платье разделялось на три зоны. Первая — горловина. Она состояла из трёх полосок: красная, белая, красная. Дальше шла основная зона. Красная широкая линия брала свое начало с левой части груди, опускаясь под правую подмышку и уходя вниз за спину. Пятая же линия — чёрная. Она начиналась от зоны левой подмышки, шла поперек платья, разделяя его пополам. Очень сложное геометрическое сложение. Платье гениальное, но сшито оно было явно для девушки повыше меня.
— Дизайнерское? — продолжала Зинаида Александровна, не реагируя на сына.
— Да, — мой голос, хвала небесам, не дрожал, — это Christian Dior.
Влад кривит губы. Он помнит инцидент, произошедший на выставке, когда я усадила его невесту на задницу посредине зала.
— Фанатка Dior?
Его ехидное замечание привлекает внимание моего отца, до этого сосредоточенное на Александре Ивановиче. Я бы могла сказать, что обожаю Christian Dior, смесь элегантности и чувственности. Но вместо этого открываю рот, чтобы произнести:
— Нет, у них просто очень дорогие платья. А я люблю тратить папины деньги.
Шок отразился на лице Зинаиды Александровны. Александр Иванович нахмурился, а Влад поднял брови. Отец же схватил меня за локоть.
— Она просто пошутила. Правда, Мина? — притворно-ласково спрашивает он.
Его рука еще сильнее сжалась, чтобы у меня не осталось выбора, кроме как согласно кивнуть.