— Ну нельзя ж так. Что за допр… — начинает возмущаться Даня, но я его спокойно перебиваю. Уж на это мне известно.
— В первой половине девятнадцатого. В тридцать втором. Николай І велел их установить по всему городу, так что точное количество львов никто не знает — это один из самых популярных образов животных, вошедший в моду со времён Петруши первого.
Ликую, видя неподдельное удивление на лице собеседника.
— Я же говорила, — хихикает рыжик, словно самолично уела скептика.
— Принимаю, — парень снова выпускает облако дыма и тычет пальцем в сторону светло‑зелёного здания с крышей цвета глины на той стороне берега. — А там что за задание?
— Отвечу, когда представишься. Я девочка воспитанная и с незнакомцами на улице не общаюсь.
— Но в машину к ним садишься.
— Только когда рядом брат. С ним маньяки не страшны.
Короткий кивок, видимо, даёт понять, что аргумент принят к сведению.
— Я Демьян, — представляется он. Ага! Так и знала. — Так лучше?
— Гораздо, — демонстративно скрещиваю руки на груди, как если бы он хотел обменяться рукопожатием. Вот только он не хочет, не планирует и даже не думает об этом. — Не кури, Демьян, будь любезен. Рядом дети. А то задние — дворец Петра II, при том, что он не прожил в нём ни дня.
— Она тебя сделала, Игнатенко, — хмыкает Тимур, косясь на недовольных мамаш и стекающийся к ним кумар. — И правда. Сместись. А то прям на людей.
С демонстративной ленцой тот послушно спускается на несколько ступеней, занимая то место, где я только что сидела. Вот гад! Своими грязными подошвами да по идеальной вытертой моей попкой поверхности. Я ж старалась.
— Так лучше? — равнодушно интересуется он, недокуренной сигаретой показывая, что дым теперь уходит в сторону Невы.
— Лучше. Спасибо, — благодарю я.
— Если мозги всё‑таки у тебя имеются, зачем себя изуродовала?
Офигеваю от наезда.
— Это каким образом?
— Превратила тело в раскраску, — кивок на мои татуировки. Сейчас, когда я босая, их прекрасно видно и на ногах. — Думаешь, это красиво? Это глупо.
Ну трындец.
— По счастью, твоё мнение меня мало интересует.
— Собственное психическое расстройство тоже? Ты хоть её своди провериться, а то скоро вся забьётся, — с последним обращаются уже к Дане, но хрен‑то там я останусь молчать. Чую, как пригорает.
— Это ты меня ненормальной сейчас назвал?
— Я никак не называл. Сама себя назвала, а я не отрицаю.
— Да нормально всё, чё ты прикопался? — не соглашается Кира. — Всё красиво и аккуратно.
— Что красиво? Эти каракули? Она ещё пусть язык разрежет, туннели вставит, кость в нос пропихнёт и юбочку из пальм сварганит. Будет не экскурсоводом, а клоуном.