— Куба либре, — заказываю я, занимая единственно свободную высокую табуретку.
Народу дофига.
Запотевший высокий стакан ставится передо мной на салфеточке со звуком ударяющихся льдинок. И-и-и… соломинка… ну конечно. Мы ж на пляже на Мальдивах. Коктейльного зонтика разве что не хватает.
— Ты тут по работе или повеселиться? — рядом вырастает худощавое чудо с тонкой ниточкой усов над верхней губой. Усики — пропуск в трусики, да? Нифига. Вот прям вообще нифига. Это смотрится так убого, что хочется ржать.
— А что, я похожа на проститутку? — вытаскиваю трубочку и отпиваю по-человечески.
— Танцовщицу.
— Да ты льстец, — музыка негромкая, как бывает обычно в клубах, так что можно преспокойно общаться не повышая голоса. Не скажу, что сильно охота это делать, но…
— Ты себя недооцениваешь.
— А ты переоцениваешь, — привкус рома приятно стекается по горлу.
— Так, может, попробуем? — не унимается ловелас недоделанный. И ведь вроде трезвый.
— Что, даже заплатишь? — я-то тупо гонюсь, а вот собеседник по ходу решил, что дело в кармане.
— Если надо, заплачу, — такой видок, боже ж ты мой. Типа: детка, ты не знаешь, от чего отказываешься. Ты сама ещё будешь совать мне деньги, чтоб я не уходил.
— Интересно, — даже оборачиваюсь к нему, прищурившись. — И сколько дашь?
А чё, чистое любопытно. Надо же понять, в какой валюте я нынче котируюсь.
Мне собираются ответить, но тяжелая ладонь вежливо опускается на плечо усатика, прерывая такую чудную коммерческую беседу. Ну вот, а я только начала ловить кураж.
— Товарищ, — Дёма безмятежен и спокоен, но именно этого спокойствия я бы и опасалась. — У тебя три секунды, чтобы оказаться в другом конце зала. Так, чтоб в моём поле зрения больше никак не фигурировать. Иначе охране ничего не останется, кроме как вынести тебя из заведения вперёд ногами.
Повторять угрозу не требуется. Тихий голос и ледяной взгляд работают безотказно. Паренёк сдувается. Только его и видели. Даже не успеваю заметить, куда сиганул. Как в мультиках: пуф и растаял в дымке.
— Зачем пришла? — интонации всё те же, вот только обращаются с ними теперь ко мне. Не слишком прохладно для того, кто буквально утром шептал сладкие дифирамбы на моё так любящее лапшу ушко?
— Выпить захотела, не видно? — демонстративно помахиваю опустевшим на половину напитком. Демьян резко выбивает стакан из моей руки и тот, пролетев мимо бармена, с дребезгом ударяется об стенд с дорогим алкоголем, заливая всё сладкой колой. Хватаюсь за кисть, которой тоже досталось. — Ну и какого чёрта?
— Молча. За мной. Без пререканий.
Очень хочется съязвить, однако здравый смысл, да-да, он у меня пока функционирует, подсказывает, что момент для этого не самый подходящий. Так что с закатанными глазами и бурчащим «бе-бе-бе» спрыгиваю с табурета и, как и велено, иду следом. На расстрел, по всей видимости.