Не знаю, легче ли от его слов. Я не хочу его разочаровывать. Вэл ободряюще улыбается и нажимает «play».
* * *
На следующий день мы вдвоем едем на пляж на «Infinity» Вэла (и он еще утверждает, что не «богатенький перец») и почти весь день валяемся на песке. Сначала мне хотелось провести весь день в кампусе, хотелось увидеть Иэна и… даже не знаю. Не накинется же он на меня снова?
То, что произошло — я долго этого ждала и хотела. Хотя с самого начала убеждала себя, что никогда больше не буду на втором плане. Но все получилось не так. Это ничего не меняет, у него есть любимая девушка, я лишь очередное развлечение, но мне плевать на его мотивы, я следую своим и не могу противостоять своим желаниям. Не хочу бороться с тем, что само идет в руки.
Чего я никак не ожидала, так это снова столкнуться на пляже с Майки. Пока Вэл играет в волейбол, я надеваю поверх черного купальника сетчатый халат и иду к передвижному ларьку с мороженым.
— Привет, — неуверенно говорю я, глядя на него во всем его великолепии.
— Привет, — беззаботно отвечает он, тряся мокрыми волосами. По его телу тоже стекает вода и рельефные мышцы, покрытые несколькими цветными рисунками, выглядят впечатляюще.
Я ненавижу чувство неловкости, поэтому даже не пытаюсь ходить вокруг да около.
— Слушай, ты все видел, так?
Он утробно смеется.
— Горяченькое зрелище.
Секунду я размышляю над его сарказмом.
— Ладно, пустяки, — спокойно отвечаю я и отворачиваюсь от него.
Купив мороженое, я иду в направлении Вэла, который все еще играет в волейбол и не замечает меня.
Майки оказывается рядом и мягко, но настойчиво заставляет меня остановиться.
— Линдси. — Он смотрит серьезно прямо мне в глаза. — Он любит Спенс. И сколько бы он ни бегал, он всегда к ней возвращается. У них не просто студенческая любовь, у них все серьезно.
Меня словно пнули. Эти слова цепляют за что-то живое. Очень.
Конечно, я слышала все это и даже не думала, что между мной и Иэном может быть что-то серьезное. Но слышать все это от его лучшего друга, после того, как он видел нас, это неприятно. Даже больше, это больно.
— Ты всем это говорил девчонкам, с которыми он зависал? — Мой голос безразличен, такая же маска на лице, хотя внутри меня горит адский огонь.
Майки отрицательно качает головой, не сводя с меня пристального взгляда.
— Конечно, нет. Ты — не другие, ты не можешь быть на втором плане.
Мне стоит поблагодарить его за эти слова, они много для меня значат. Я знаю, что такое быть второй, быть запретной. Но я молчу и смотрю на шарики мороженого, которые уже начали таять на солнце.