Телохранитель, похоже, тоже пришёл к аналогичным выводам и вновь применил свой проклятый прыжок от стены. Я не успел отреагировать и пропустил полноценную атаку своим же оружием, он попал мне ногой в печень.
Несколько рёбер сломались, громко хрустнув и распространяя по всему телу волны боли. Во рту отчётливо чувствовался солоноватый привкус железа. Но и у моего врага оставалось всё меньше времени, его грудь вздымалась, он задыхался, держась из последних сил.
Подняв голову, я свирепо посмотрел ему в глаза, понимая, что сейчас всё и решится. Я зарычал, позволяя накопившейся ярости захлестнуть меня, отпуская контроль и переставая отдавать себе отчёт. Обычными методами мне его не победить, я не успеваю за его атаками, потому что не привык к такому способу ведения боя. Сила и скорость одарённых меняет слишком многое, у меня не получается его просчитать.
Отдавая контроль инстинктам, я ринулся в последнюю атаку. Мне удалось схватить его за руку, он не растерялся и нанёс мне несколько ударов в открывшийся висок, но это меня не остановило.
Что-то внутри меня изменилось. Вся боль отступила, уступая место, распространяющемуся откуда-то из груди леденящему холоду. Я чувствовал, как впитываю силу, разлитую в пространстве, как она струиться по моим венам, кипит в моей крови, которая, в свою очередь, наполняет мышцы, придавая им огромную, ненормальную для обычного человека мощь.
Ко мне вернулось давно забытое ощущение превосходства. Холодная уверенность, что мне нет равных, и я могу справиться с любым противником, не оставив ему и шанса.
Подобные эмоции я испытывал лишь однажды, когда находился в проекции погибшего мира, главным культом и развлечением которого были гладиаторские бои. Там, удерживая титул сильнейшего идущего на смерть больше года, я и испытал эти ощущения, граничащие с эйфорией. Это было чёткое понимание собственного безграничного могущества.
Практически сразу Кира забрала меня оттуда, решив, что я получил все нужные навыки. Она сказала мне, что я нашёл свой единственный наркотик. То, что может изменить меня, стерев границы, и захватить надо мной контроль, мне не стоит долго находиться в таком состоянии. И вот, теперь это прекрасное чувство вернулось.
Я дёрнул конечность охранника на себя и, продолжая удерживать её одной рукой, второй нанёс сокрушительный удар сверху. Его лучевая кость сломалась, а плечо выскочило из суставной сумки. На этом я не остановился, развернувшись вокруг своей оси, нанёс секущий удар ребром ладони ему в грудь. Завершил серию, впечатав его в стену сайдкиком в живот.