Таня оборачивается, видит мое замешательство и, закатив глаза, подходит и за плечо тащит за собой.
— Давай только ты из себя овечку невинную строить не будешь? Как девственница.
— Не буду? А разве не это нужно садисту? — резонно задаю вопрос я и прохожу за Таней в простую светлую комнату, очень похожую на зал парикмахерской.
— Ты только ему не ляпни, что он садист. Это, кстати, наша гримерная, — поясняет Таня. — Светик, займись этой цыпой.
Ко мне подходит высоченная девушка неопределенной национальности. То ли китаянка, то ли итальянка.
— Волосы?
— В брюнетку надо бы.
— Зачем в брюнетку?! — хватаюсь я за свои от природы светло-русые волосы. — Чем тебя цвет волос-то не устроил?
— Солодова. Ты вроде не дура. Слушаешь меня и делаешь, как я сказала. Давид всегда берет брюнеток. Потому что иначе плакала твоя пересадка.
— Тебе нужна пересадка? — ахает Света и прижимает руки с длиннющими ногтями к груди. — У меня у деда недавно печень отказала. Тоже хотели пересадку, но в его крови, видите ли, нашли прилично промилей алкоголя. Даже в очередь не взяли. Суки. Бухал много. Ты тоже пьешь?
— Нет, — осторожно отвечаю, удивляясь этой словоохотливости, и делаю шаг назад, все так же держа волосы. Единственное ценное кроме сестры, что у меня есть.
Я часто думала их отрезать и продать. Но красить? Да еще и в темный?!
— Может, без покраски?
— Ага, еще скажи, без депиляции, — смеется Таня, и Света подхватывает.
— Ноги побрить надо? Так у меня там и волос-то нет. Пушок светлый.
— А между ног тоже нет?
— А там зачем брить? — недоумеваю я с ошалелой улыбкой, не веря, что все происходит наяву, а девки переглядываются и откровенно ржут.
— Ну, ты деревня. Ладно, так даже лучше. Меньше подозрений. Света, давай ее в кресло сажай. А я пошла за обучающими материалами.
— Книгами? — воодушевленно спрашиваю я и сажусь перед зеркалом, смотря в свои испуганные глаза. И было ведь отчего испугаться.
— В книгах слишком много букв, а нам нужно побыстрее тебе все показать, — ухмыляется Таня и выходит за дверь, пока Света разводит раствор с краской.
Видео. Понятно. Это невольно всколыхнуло воспоминание, как я впервые увидела себя на видео, снятом скрытой камерой.
Тогда я стояла в коленно-локтевой, со связанными за спиной руками, и кричала от боли, пока Леша в кровь трахал мой задний проход. Один из кошмаров, теперь мне часто снившихся.
Не знаю, что было в голове у Тани, когда она это снимала. И что было в ее голове, когда она никого не позвала на помощь.
Страх перед будущим на время померк, как только Света и Таня взялись за меня всерьез. Чувствую себя какой-то наложницей в гареме, которую готовят к первой брачной ночи с султаном.