— Майя! Майя! — орет мне в лицо знакомый голос, и я распахиваю глаза, сотрясаясь всем телом, чувствуя как по лицу стекает пот.
Мои плечи в тесном плену рук Давида, а зубы щелкают от того, как сильно он меня трясет.
— Боже! Ты меня с ума сведешь.
— Сон, просто сон, — шепчу я хрипло и улыбаюсь. Тяну Давида на себя и вжимаюсь в его тело. Хочу окунуться в его надежность, силу, власть, просто хочу стать с ним единым целым. Чувствую, как его самого трясет и прошу:
— Воды.
Он тут же слетает с кровати и приносит мне стакан и вкладывает в дрожащие пальцы. Просто сон. Я так и знала. Выпиваю прохладную жидкость залпом, а Давид сам стирает капли с моих губ, целует и тут же смотрит внимательно и напряженно смотрит в глаза.
— Кто такой, Леша, твою мать?!
Хочу отвернуться, отвести взгляд и ничего не говорить, но Давида это не устраивает. Он берет меня за подбородок большим и указательным пальцем и заставляет держать голову прямо, смотреть в глаза.
— Майя, не юли… Не будешь говорить, заставлю.
Трепет прошел по всему телу и я облизнула губы, только от одной мысли как он будет меня заставлять. Но делать нечего, придется сказать, потому что вот сейчас и решится, действительно ли я ему нужна… Такая. Или он придумал себе образ и думает, что я смогу ему соответствовать.
— Я не все тебе про себя рассказала… — говорю, прикусывая губу, наслаждаясь тем как смотрит на мое лицо, следит за каждым движением. Хоть бы он не бросил меня. Хоть бы понял все правильно.
— Я уже догадался, — говорит он строго. Смотрит внимательно, но я не могу вот так. Лучше встану и буду смотреть как солнце золотит ровные края неба.
— Майя…
— В свое время я писала рассказы, они были. Ну знаешь, неприличные… — говорила я и когда он промолчал, продолжила. — Они попали в руки Леше. Мы тогда встречались и он часто настаивал на более близких отношениях.
— Почему ты отказывала, — резонный вопрос, только ответа у меня на него нет.
— Не знаю. Он мне нравился, даже больше, я была в него влюблена с самого детства, наверное, как и весь наш город. Он был со всех сторон положительный герой. Таким он всем казался. Просто, когда он ко мне прикасался, весь образ рассыпался и мне становилось противно.
Я замолчала, вспоминая, как порой восхищалась его добротой и умом.
— Дальше, — напомнил Давид и я услышала как скрипнула кровать и вот мои плечи держат его руки. Надежные, большие и сильные, не дающие окунуться во мрак прошлого.
— Он все неправильно понял, не знаю, каким местом их читал…
— Что за рассказы?
— Неприличные.
— Насколько… — задает он вопрос и поворачивает меня к себе, рук не убирает, наоборот, сжимает плечи крепче.