— Б*я…
Ладонь кабана оглушительно хлопает по крышке стола.
А мне уже, кажется, всё равно.
— Я отдаю себе отчёт, что удвоить свой рейтинг в оставшееся время ты можешь только чудом, — продолжает завуч. — Но ещё какие-то полгода назад подобные чудеса ты демонстрировал по два раза в неделю.
— Каким образом?! — вырывается у меня, хотя я уже сообразил.
— Вынося всех противников на всех площадках, которые были у вас там. Скажу больше: до тебя я думал, что у нас эти условия более тепличные.
— Получается, если я покажу пристойный результат на Кубке старших школ через неделю, у меня появляется шанс?
— ДА. С условием. Послезавтра — наши внутренние старты, отборочные. Будет формироваться команда школы. Ты должен опередить номер два в школьной команде минимум на двадцать процентов результата.
— Хренасе.
БАХ! Ещё один удар кувалдой в стол, вернее, ладонью.
— Пардон! — подпрыгиваю вместе со стулом.
— Ну и напоследок. Виктор, как ты думаешь, я в курсе твоих регулярных конфликтов со сверстниками? Или администрации школы об этом ничего неизвестно?
— Если вы от ювенальной юстиции даже моё меню на завтрак знаете, то думаю, что в курсе, — отчего бы не пожать плечами ещё раз. — Хотя это и рождает уже мой вопрос: насколько это всё нормально?
— До прихода тебя к нам в школе не было никого с твоего социального уровня. Все учащиеся — элита в прямом смысле слова. И по происхождению, и по перспективам, и по текущим результатам.
— А я кто?
— Сын дворняги. Сам дворняга. Администрация надеялась, дворняга перспективна в будущем.
— Для чего вы мне это говорите?
— Ты очень неплохо попытался отстоять себя в утреннем разговоре с Рашидом. Неплохо с точки зрения твоих интересов. Но мне не нужны проблемы, — он бьёт ладонью в стол ещё раз.
Мания, что ли?
— Вы бы не могли максимально расшифровать последнюю мысль? Чтобы я был уверен, что понимаю вас полностью.
— Твой шанс — это обратно стать тем, кем ты был, в спорте. Но если при этом будут страдать другие ученики, неважно от чего — то рейтинга тебе не видать. Я лично снижу его за асоциальное поведение.
— Э-э-э… Стоит ли мне говорить, что вы сейчас закладываете противоречие?
— Попробуй, — он равнодушно откидывается на спинку кресла.
— Я потому и снизил результат, что меня об этом очень просили, — демонстративно тру нижнюю челюсть. — Вручную просили, много раз подряд и были при этом чертовски убедительными. Я с удивлением обнаружил в вашей школе, что мои победы не нужны в первую очередь моим сверстникам. Сегодня утром попытался первый раз в жизни от…
— Это твои проблемы, — Трофимов спокойно качается вперёд-назад, забрасывая туфли на стол.