Лерой насмешливо смотрит мне в глаза, пока я пытаюсь сообразить, что он забыл в зале, двери которого для него последние две недели были закрыты.
– Танго – это об отношениях мужчины и женщины, – вздыхает за спиной Марина Сергеевна.– Танцевать его нужно непременно в паре, трепетно чувствуя своего партнёра. Но пока такового у тебя нет, Валерий Таирович любезно согласился его заменить. Может, хотя бы так, Арина, я смогу разбудить в тебе эмоции?
– Он же не умеет танцевать, – только и могу сказать в защиту своего выскакивающего из груди сердца.
– Ну и что, Арина? – как ни в чём не бывало отзывается тренер. – Ему достаточно просто быть, просто смотреть и подогревать тебя взглядом. Попробуй заведи его своим танцем! Давай! Докажи мне, что ещё что-то можешь, что я не зря трачу на тебя время!
Качаю головой: для него танцевать я не хочу, не могу, не буду! Но всего два слова, брошенных ироничным голосом Амирова, вмиг заставляют меня передумать:
– Струсила, мелкая?
Встречаюсь взглядом с Лероем и тут же расправляю плечи: я докажу этому напыщенному индюку, что мелкой я была три года назад и с тех пор изменилась, и сильно!
Лерой
На взволнованном лице Кшинской ни грамма макияжа, но её глаза сверкают ярче бриллиантов. В растерянном взгляде плещутся злость, азарт, раздражение, а ещё желание доказать, что я ошибаюсь. Глупая, свою ошибку я осознал уже давно, ещё в тот вечер, когда всё вспомнил!
Шелковистые длинные волосы забраны в тугой пучок на затылке – обычный, ничем не примечательный. Но разве догадывается мелкая, какой вид благодаря этой кульке на голове открывается на её тонкую и изящную шею, какие воспоминания будит во мне это зрелище? Ей невдомёк, как непросто мне стоять сейчас здесь, посреди огромного зала с зеркалами на стенах, и со всех сторон видеть её отражение, замечать, как вздымается от волнения и гнева девичья грудь, обтянутая чёрной тканью спортивного топа, и при этом делать вид, что мне всё равно...
Наблюдаю, как плавно и неспешно, при этом грациозно и горделиво Арина подходит ближе, не сводя с меня пристального взгляда. Замечаю, как скользит на бёдрах её юбка. И хоть та длиной доходит почти до щиколоток, в контровом солнечном свете, нещадно бьющем в окна, она бессовестно просвечивает, являя моему взору стройные ноги во всей красе.
Просьба тренера несколько минут постоять в зале наподобие манекена поначалу показалась мне смешной и нелепой. Сейчас же от этой затеи исходит почти осязаемая опасность. И всё же я благодарен этой женщине за возможность увидеть Кшинскую такой – трогательной и красивой, волнующей и сводящей с ума.